Новый Мир ( № 11 2009)

При этом все, разумеется, говорят о слезе комсомолки и веточке повилики. Просто невозможно остановить этих успешных людей, которые никакой повилики в жизни не видели. Невозможно их представить в пивной, этих асов презентаций и фуршетных боевиков. Нет, есть множество людей, что давно уверенно держат в руках стаканы, а в зубах — соломинки. И эти были из них — молодых бойцов коктейльного фронта. Это были хиви чужой армии, армии того мира, который пьёт, смешивая, да притом не закусывает. Мы же закусывали и занюхивали, не мешая. Что нам до того, что шутер — крепкий напиток, состоящий только из алкогольных ингредиентов, и подаётся без гарнира при комнатной температуре, и выпивается одним глотком, что нам до шот-гласы — стопочек, в которых подают шутеры?

Эти слова не противны на языке, как слово “дауншифтер”. И понятны не более дауншифтера.

Я много лет делал вид, что я такой же коллаборационист, как и они. Притворялся я успешно, хотя из прежней жизни вынес только одно тайное знание: Б-52 должен гореть. Настоящий, правильный Б-52 обязательно горит, хотя не так красиво, как те пятнадцать Б-52, которые сбили над Северным Вьетнамом.

Нет, мне хорошо был известен и коктейль, специально придуманный для поджигания в общественных местах. Он назывался “коктейль Молотова”. И когда мне какой-нибудь молодой человек, склонившись над ухом, рассказывал об отечественной военной мысли, что представлена “Русским фронтом” — лёд, 30 мл персикового шнапса, 30 мл водки, 30 мл малинового сиропа и шампанское, я только и повторял про себя: “Чтоб мы так воевали”.

Так вот, алкогольное путешествие или, как говорят, алкогольный трип всегда становится тяжёл и нелеп. Есть такой тип человека, с особым типом поведения, — казалось бы, редкий, ан нет. Это, скажем, русский, притворяющийся евреем при отсутствии кислотной составляющей еврейской крови — вот, дескать, и я — ваш, свойский, мы с вами почти одной крови... И я, и я!

С алкоголем ровно то же самое — многим людям он и чужд вовсе, а они рвутся на чужую свадьбу. И может, оттого, что я люблю выпить, всё меньше и меньше люблю я пьяных.