Новый Мир ( № 12 2007)

— Атэкудэбэгэдэ?!.

Он был в таком градусе, когда сохраняются лишь простейшие чувства вроде чувства собственного достоинства. Особенно воспаленного у тех, у кого нет других достоинств.

Он теперь и трезвый изъяснялся веско и лаконично, будто с капитанского мостика.

— К ноге! Я кому сказал — к ноге!! Ты меня знаешь — я по два раза повторять не люблю!!! — гремел он на своего Бобика, пробиравшегося вдоль стеночки с поджатым хвостиком.

В той же лаконически-грозной манере он обращался и с Жоркой: “Георгий!” — а Насте вообще лишь что-то отрывисто бросал через плечо, гордо вышагивая впереди по скрипучему либо раскисшему снегу.

Более всего повредило ему то, что из-за его престижного недомогания его назначиликомендантомдесятка домов по односторонней улице Рылеева.

В чем заключались его комендантские обязанности, одному господу ведомо, — главное, вместо ватника он облачился в коричневое бобриковое пальто, подернутое диким седым волосом, а вместо робы — в мешковатый пиджак, из нагрудного кармана которого, словно газыри, щетинились шариковые ручки всех цветов радуги. Получить какую бы то ни было справку с тех пор сделалось решительно невозможно: “У меня есть приемные часы. Все. Точка. Разговор окончен”.

Трезвым его с тех пор никто не видел, но и напивался по-настоящему теперь он только к вечеру, когда уже мог оставить свой комендантский мостик. Он пребывал в отключке и в тот переходящий в ночь вечер, когда слезливым ураганом на их бетонное крыльцо повалило старую березу. Как-то очень слаженно мы с Настей распиливали эти дармовые дрова под театральные завывания ветра, не вполне отличая друг друга от обезумевших теней, расшвыриваемых во все стороны фонарем, готовым вот-вот оторваться и улететь. Настя дивилась, как это я, такой городской и культурный, орудую топором не хуже лесоруба, и Жорка ко мне прямо-таки ластился, укрываясь за моей спиной от ветра. Ветер и впрямь валил с ног, стоило нам распрямиться, — в какой-то миг мне даже пришлось поддержать Настю под руку. И вдруг она прижала мою руку к себе — изо всех сил… Я сделал вид, будто не заметил, и потихоньку начал высвобождаться. И она не стала противиться — сразу все поняла.

Но не мог же я вечно держать ее под руку?!.