“Я жил спокойно, как все. Но вдруг я почувствовал, что в жизни вот-вот что-то будет меняться, я стал вглядываться, нащупывать и написал рассказы и повести об обменах разного рода. Когда те рассказы и повести попали на западный рынок, то неожиданно для меня они поразили тамошних читателей. Точнее, их поразило отсутствие денег в нашей жизни и обменный характер отношений, возникший в России на их месте. Им казалось, что я обнажаю глубокие внутренние процессы, что я „вижу сквозь деньги”, — так глубоко копаю, что под деньгами прозреваю истинные обменные сущности жизни. На самом-то деле я своими „обменами” просто констатировал отсутствие денег. И предчувствие их появления. <...> Когда событие случается, то я ничем не превосхожу других в понимании, но в предчувствии я сильнее других. Канун денег я предчувствовал остро, даже больно — и потому, думаю, так много и удачно работал. Теперь, спустя столько лет, я постепенно стал понимать, что появившиеся в России деньги — это ведь еще и открытие индивидуальности”.
Владимир Маканин.
“В России два знаковых места — Сибирь и Кавказ”. Беседу вела Надежда Багдасарян. — “Новые Известия”, 2008, 27 ноября“Дело в том, что я не пишу каждый день. Это, на мой взгляд, скучновато — и писать скучновато, и читать. Я дожидаюсь чувства „голода”, чувства, когда писать торопишься, когда писать интересно. Так что помимо литературы у меня много времени, и я даже забываю о литературе. Я просто живу жизнь. Я играю в шахматы. Я рыбак. Сейчас у меня неплохой сад, который я перепривил собственными руками”.
Игорь Манцов.
На конюшне. — “Частный корреспондент”, 2008, 4 декабря