Новый мир, 2002 №10

И все-таки читать тексты пока не возбраняется. При том, что «Господина Гексогена» трудно читать всерьез — слишком часто автор допускает не рассчитанные на комический эффект стилистические и даже фактические огрехи (вроде того, что стол, за которым пируют гости, собравшиеся на именинах дочери Президента, на протяжении одной сцены дважды меняет качество — из яшмового превращается в малахитовый, а потом обратно в яшмовый), — он заслуживает внимания как своеобразный срез общественного менталитета. Проханов мифологизирует окружающую жизнь, выстраивая интригу на идее глобального заговора. Но корни этого мифа уходят в коллективное бессознательное российского социума, сформированное его советской историей. В каком-то смысле роман можно рассматривать как документ общенационального невроза — следовательно, изучать и, если верить адептам психоанализа, через это освобождаться.

Основная линия — несмотря на нарочитую запутанность — довольно проста (хотя в основе своей абсолютно нелогична). Отставного генерала разведки вдруг разыскивают бывшие товарищи и вовлекают в работу сверхтайного «ордена КГБ», который готовит не просто смену власти — на место одряхлевшего Президента поставить своего человека, Избранника, — но в перспективе и вообще смену курса и реставрацию мощи и геополитического веса СССР. Выясняется, что все перестроечные годы орден эффективно работал: все этажи власти, все мало-мальски значимые посты в экономике, армии и любых других структурах контролируются его людьми. Невероятная по нелепости сцена в некоем компьютерном центре рисует какие-то психоделические диаграммы, призванные наглядно продемонстрировать тотальный контроль над всем и вся чуть не в мировом масштабе…

Орден задумывает рокировку: убрать Премьера — последнее препятствие на пути Избранника к власти, — и, как всегда, чужими руками. Используя соперничество двух олигархов — Астроса и Зарецкого (прототипы всех политических фигур романа прозрачны), орден проворачивает интригу с похищением чеченцами генерала Шептуна, для выкупа выдаются фальшивые деньги, а премьеру готовят справку о якобы исключительно мирном содержании ваххабизма. В результате на встрече с ветеранами спецслужб вместо запланированной подарочной вазы Премьер достает из коробки отрезанную голову Шептуна (невольные и, увы, комические аллюзии — то ли Саломея с головой Иоанна Крестителя, то ли Юдифь с головой Олоферна, впрочем, существует и сцена с головой Берлиоза на балу у Сатаны…), и тут же начинается вторжение в Дагестан…

Конечно, во всех этих — и некоторых других не менее серьезных — операциях задействован главный герой, ослепленный верой в благородство конечной цели. Как же он ошибается!.. Хитроумное и циничное ФСБ преследует корыстные цели — вернуть страну под свой тотальный контроль, возвратить былое могущество, приплюсовав к нему ставшую теперь актуальной экономическую власть. Вот тут-то под занавес и прозревает герой, пытаясь остановить подстроенные гвардией Железного Феликса взрывы московских домов. Тщетно, разумеется…

Зачем ФСБ нужны были эти взрывы? Версия, как мы уже говорили, известная — чтобы оправдать широкомасштабную войну в Чечне и утвердить позиции нового премьера — Избранника. Так что, Владимир Владимирович, извольте к ответу за кровь невинно убиенных, коей окроплен ваш путь к вершинам Олимпа… Почему, например, вторжения в Дагестан для этой кампании недостаточно, никто объяснять не трудится. Проханов не аналитик (напомним, что массовый читатель в аналитике не нуждается, он предпочитает сенсацию).

Финал романа в ад-маргиновской версии скомкан — разочаровавшийся герой летит куда-то на самолете, то ли разбивается насмерть, то ли нет, а то ли и вовсе не летит, но только воображает… В газетном варианте он уходил, потрясенный пережитым, куда-то вдаль по крещенским водам… Как заметила в приватной беседе одна остроумная дама — что он, ледокол, что ли? Видимо, кто-то все-таки указал автору на досадный просчет и — взяв тотчас кисть, исправился художник…