И что поразительно — ничего, обходилось, разве что легкий, незаметный ушиб, прихрамывал чуть-чуть или рукой осторожно двигал, но боли своей не выдавал... Встанет, отряхнется, оглянет всех с дурацким видом: дескать, ага!.. Во как бывает...
Артист, одним словом.
Он и из лодки во время байдарочного похода вываливался в еще холодную майскую воду, опять же для смеха, и потом его отогревали горячительными напитками, и за отошедшим экскурсионным автобусом, его забывшим, гнался, крича и размахивая руками, и живот у него схватывало в самом неподходящем месте, в музее или в транспорте, и он начинал корячиться, приседая, подпрыгивая и всем своим видом показывая, до чего же ему невтерпеж, а то и испускал не очень приятный запашок (с кем не бывает?), вроде как случайно (а на самом деле?), — короче, чего с ним только не происходило, смех и это самое...
А еще он сам умел смеяться так, что и вокруг него просто не могли удержаться. Ах, как он, черт возьми, смеялся!
Начнет ни с того ни с сего — мелким, сначала таким дробным смешком, потом все азартней, все заливистей, и так под конец разойдется, что остановиться не может, голову закидывает, выставляя острый кадык, чуть ли не задыхается. И другие вслед за ним, тоже сначала меленько так, как бы неуверенно (с чего бы?), а там, не прошло и пяти минут, как все заходятся, слезы платком или руками вытирают, покраснеют все аж, за животики держатся, в разных позах изгибаются... Кое-кто даже выбегает, не выдержав.
Он уж сам перестал и как бы удивленно оглядывается, а вокруг все еще волны смеха перекатываются, причем народ так и не понял с чего, только на него поглядит — и вновь...
Условный рефлекс.
Но коронный номер его — танец с деревом. Увидит вдруг дерево — и к нему.
Если бы вы видели, как он танцует вокруг дерева! То он руками его оплетал-обвивал, то вскарабкивался на него со смешными обезьяньими ужимками и повисал на руках (на двух или одной) или даже головой вниз, раскачиваясь и показывая нос. Небольшого росточка, худенький, он действительно становился похож на обезьянку, и все его часто просили: Шива, станцуй с деревом.
Он и плясал, руками и ногами смешно и быстро перебирая, быстрей и быстрей, так что казалось, дерево тоже начинает двигаться вместе с ним, такое он коловращение (а не просто кругами ходил) устраивал. Просто юла какая-то, аж ветер и посвист нездешний, шум меж ветвями, похожий на чье-то тяжкое дыхание.