Читаем Новый мир, 2003 №02 полностью

«Александру Галичу принадлежат слова о том, что каждую книгу стихов надо издавать так, как будто она последняя. Но на деле так бывает не всегда. Не обязательно за книгой стихов должен явственно ощущаться гулкий холод пустоты».

Владимир Губайловский. Цитаты из Некрасова. — «Арион», 2002, № 3.

«Не так он был прост, суровый и неуклюжий Николай Некрасов». См. также: Дмитрий Быков, «Современник» — «Огонек», 2002, № 6, февраль

Данила Давыдов. Дети-поэты и детское в поэзии: нонсенс, парадокс, реальность. — «Арион», 2002, № 3.

«Может ли детское стихотворение быть фактом литературы, если взять его само по себе, вне авангардистских или каких-либо иных художественных стратегий?»

Взял бы кто-нибудь на себя такую стратегию — переиздание классической книги Владимира Глоцера о детском творчестве. Глядишь, и дискурс расширится в историко-педагогическую перспективу. А то все: Барт, Барт.

Георгий Данелия. Безбилетный пассажир. Короткометражные истории из жизни кинорежиссера. — «Дружба народов», 2002, № 11

Этот нон-фикшн посвящен супругам Гуэрра. Тут всё — от детской любви до встречи с Фиделем Кастро на Кубе, от пьяного Сергея Бондарчука до трезвого Виктора Конецкого.

«На ужин в кают-компании буфетчица подала макароны по-флотски, потом налила нам чаю.

— Не пей, — шепнул мне Конецкий. И сам не стал пить.

Когда мы остались одни, Конецкий открыл титан. Там под водой на дне толстым слоем лежат вареные тараканы.

— И так на всех старых кораблях, — сказал Конецкий».

Денис Датешидзе. Стихи. — «Дружба народов», 2002, № 11.

Начавшись с, казалось, выспренной строчки: «Возможно, жизнь летит в тартарары…», последнее стихотворение в подборке этого тридцатитрехлетнего петербуржца удивляет и радует чудом превращения философского этюда в емкое лирическое стихотворение. Я сразу вспомнил стихи Геннадия Русакова двадцатилетней давности.

Напоминаю, что за последние пять лет у поэта Датешидзе вышло три книги стихов.

Сергей Дмитриенко. Беллетристика породила классику. К проблеме интерпретации литературных произведений. — «Вопросы литературы», 2002, № 5, сентябрь — октябрь.

О приключениях терминов, понятий и смыслов в русской литературе двух последних веков. «Не в меньшей степени нуждается в переосмыслении содержание понятий „лишний человек“, „маленький человек“, тот же „чиновник“, не говоря о „нигилисте“ и т. д. и т. п.».

Евгений Ермолин. Человек-Овца и Господь Бог. Харуки Мураками и его русские читатели. — «Континент», № 113 (2002, № 3)

«И становится понятно, что Мураками не столько врач, сколько боль. Но боль-то настоящая. Вот в чем штука». См. также: Сергей Шаргунов, «„Проблема овцы“ и ее разрешение» — «Новый мир», 2002, № 4.

«Живейшее принятие впечатлений». Письма Джона Китса. Вступительная статья, составление, примечания и перевод с английского А. Ливерганта. — «Вопросы литературы», 2002, № 5, 6.

Значительное, на мой взгляд, событие. Девятнадцать разнообразных адресатов. От сорока трех писем, приложенных к изданию 1986 года (серия «Литературные памятники»), этот эпистолярий отличается тем, что здесь прорисовывается образ Китса-человека, там — все же — Китса-художника.

«Летом я собираюсь на север; удерживает меня только то, что я почти ничего не знаю, почти ничего не читал про эти края, — придется поэтому следовать совету Соломона: „Приобретай мудрость, приобретай разум“. Времена рыцарства миновали, и, мне кажется, нет большей радости, чем утоление жажды познания. Нет, по-моему, более достойной цели, чем стремление принести миру добро: одни добиваются этого своим существованием, другие — умом, третьи — добросердечием, четвертые — умением заразить хорошим настроением всех, кто встречается им на пути, — и все, каждый на свой лад, исполняют свой долг перед Природой. Для меня же есть лишь один путь — путь усердного прилежания и размышления. И я пойду этим путем, ради чего и намереваюсь на несколько лет уединиться…» (Джону Тейлору, 1818).

«Печально, когда искрометное воображение вынуждено в целях самозащиты притуплять свою тонкость вульгарностью и затеряться в общем хоре голосов, дабы не гнаться за недосягаемым. В подобных вопросах чужим опытом не довольствуется никто. Верно, без страдания не может быть ни величия, ни достоинства, отвлеченная радость не сулит долгого счастья, и все же кто откажется лишний раз услышать, что Клеопатра была цыганкой, Елена — мошенницей, а Руфь — пройдохой…» (Тому Китсу, 1818).

Борис Заходер. Приключения Винни-Пуха. Из истории моих публикаций. Публикация Г. Заходер. — «Вопросы литературы», 2002, № 5, сентябрь — октябрь.

Довольно грустные приключения. Особенно сюжет с известным мультфильмом и пресловутое пиратство по обе стороны границы.

Наталья Иванова. Просто так. — «Знамя», 2002, № 10.

Это, в общем-то, документально-художественная проза. И чувствуется, что — моментами — писать это дело Наталье Борисовне было очень даже по кайфу.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза