Новый Мир ( № 3 2009)

Солнечная и сухая погода держалась весь апрель. Рассада на подоконнике, куда каждое утро исправно заглядывало солнце, тянулась вверх, так что старик с беспокойством подумывал, не перенести ли ее вглубь комнаты: перерастет — высаживать нельзя будет. Земля на открытой всем ветрам горе сохла, как всегда, быстро. Придя в следующий раз навестить сад, старик на вымощенной камнем тропинке присел на корточки, потрогал ладонью землю — и схватился за голову! Спотыкаясь, поскорее побежал в домик за граблями, как будто лишние минуты тут что-нибудь решали. Солнце в середине дня так припекло, что старик, поработав десять минут, одно за другим снял пиджак, рубашку, белую домашнюю майку. Остался в брюках, плечи и спину подставил солнцу. Каждую весну получалось так: боронуешь, пот по голой спине катится, а мимо идут люди в куртках, свитерах. И самому-то страшно от собственной смелости: в оврагах под горой снег еще не стаял. Топаешь вечером домой, счастливый от усталости, — бока печет, словно завернулся в очень теплое, колючее покрывало из верблюжьей шерсти. Первый загар в новом году...

Наработавшись за день, старик вечерами долго ворочался в постели. Металась, бессвязно бормотала в пьяном сне в соседней комнате дочь. Как-то, промучившись заполночь, старик вспомнил народное средство от боли в мышцах: сто пятьдесят граммов не закусывая. Решившись, встал с диванчика. Прозрачную жидкость, что обнаружилась в бутылке на кухонном столе, старик налил в стакан, поднес было ко рту, но от неживого, химического запаха водки подкатило такое отвращение, что старик поскорее поставил стакан, а потом, махнув рукой, выплеснул содержимое в мойку, которую тут же сполоснул водой. Принес из комнаты журнал. Прихлебывая свежезаваренный чай, стал читать биографическую статью об американском исследователе природы. “Простому обывателю, оказавшемуся в тропическом лесу, грозит разве что опасность заблудиться. За ним будут пристально следить сотни внимательных глаз, но едва ли кто покусится на его драгоценную жизнь. Напротив, такого лесного бродягу, как Сетон-Томпсон, в тропических зарослях подстерегают постоянные, неожиданные и не всегда приятные встречи. Едва устроишься на ночлег, как, сердито хрюкая и грозно бряцая иглами, пробежит по тебе, словно ты просто поваленное дерево, дикобраз...” Начав сладко позевывать, старик закрыл журнал и отправился спать.