Новый мир

— Для этого надо наблюдать явление регулярно в одном и том же месте, — возразил Павлов. — Я не говорю уже о том, что это явление должно происходить на достаточно оживленных эшелонах — не выше одиннадцати-тринадцати тысяч метров.

— Но ты знаешь наверняка.

— Да, знаю. «Курьерская служба» ушла с Земли на Дивайн, а оттуда, транзитом через Саттанг — в соседнюю галактику. Доказательство? Корабли, на которых они покинули Землю, до сих пор на Дивайне. Замурованы. Крис не мог отыскать хранилище и тем более открыть его, для этого надо было взять управление на себя, как сделал я. С Дивайна наши ушли уже на кораблях Чужих. Потому-то там этих кораблей и нет. Я больше знаю. Я знаю, где и когда открываются клапаны в атмосфере Земли, например. Да и не только Земли. Перемещение внутри этих каналов дает преимущество не только в скорости. Это альтернативная транспортная сеть, и она невидима и неуязвима для нашего оружия. Она позволяет заходить в тыл, высаживаться на планетах в обход оборонных колец, решать любые боевые задачи минимальными силами. Вот это, Делла, и есть то, что может обеспечить надежную победу заговорщикам.

— Откуда это может быть им известно?

— Можно было бы спросить у Себастьяна Грея, который составил знаменитое послание из другой галактики и подбросил его секте. Но старый пройдоха мертв. Сомневаюсь, что единственная его уцелевшая дочь в курсе. Иначе о том уже знали бы как минимум китайцы. А как максимум — еще и твой бывший муж, которому Мэдлин доверяет почти как себе. Я могу только предположить. По всей видимости, отсутствие в архивах хоть каких-то указаний на открытия дальней разведки ОВС — оно неспроста. Да, я понимаю, Катастрофа. Да, многие документы погибли. Но, Делла, в те годы вся важная информация дублировалась на твердых носителях. Их нет. Вывод — их изъяли. И изъяли очень давно. Задолго до того, как министром стал Нотторп. Поэтому тот же Энстон понятия не имел о столь чудесном инструменте. И Себастьян Грей узнал много интересного именно от того чиновника, который эти документы изымал.

— Причем это произошло лет тридцать назад.

— Самое малое.

Я выбила пальцами тревожную дробь по подлокотнику кресла.

— Проклятье, Ашен.

— Вот и я пришел к тому же выводу. Я ведь не сказал главного. Наиболее вероятная глава Ордена Евы — Фатима Дараян. Дама с очень мутной биографией. Старинная подруга и, возможно, даже любовница Ашена.

Я с грустью посмотрела на окно, надежно укрытое плотной римской шторой. Джет Ашен… Это совсем плохо. Самый осведомленный и самый опасный противник, какого только можно придумать.

— Что будем делать?

— Ну, покончить с собой я всегда успею, — очень спокойно сказал Павлов.

— Смысла нет. С Центром работал еще Лур, а на Саттанге — Федор Добров.

— Делла, я заблокировал доступ к этой информации. Сразу. Она известна только мне. Но! Есть подозрение, что существует независимая карта. И Ашену о ней известно. Потому что иначе вся афера теряет смысл. Да, есть постоянно открытые каналы, есть искусственные артерии, но они не дадут решающего перевеса. Это всего лишь несколько точек входа-выхода, которые, опять-таки, легко блокировать и изолировать. А вот полная карта — да. Правда, я готов спорить, что ее еще не нашли.

— Сейчас ты скажешь, что она хранится в сейфе внутри машины Кузнецова. Потому-то машину и замуровали в бункере на глубине в семьсот метров под Москвой. Дима, чушь. Ее давно бы подняли. И для этого не надо согласия правообладателей. Объект, представляющий стратегическую ценность для безопасности Федерации. И все.

— И это единственный момент, который заставляет меня сомневаться в истинной роли Ашена. Именно потому, что он давно решил бы проблему в лоб, а не искал обходные пути. Он бы весь аппарат Министерства обороны пригнал в Москву с лопатами.

— Не единственный момент. Еще ты. Хочешь сказать, Джету Ашену мало известно о твоих похождениях на Дивайне?

— Джету Ашену — надеюсь — мало известно о том, где я. Я потому и развелся, что осознал свои перспективы. Темней всего под пламенем свечи. Поэтому я ушел в секту. Само собой, с другой личиной. Занимаюсь решением всех и всяческих проблем, улаживаю конфликты, строю интриги… и никаких диверсий, никаких ликвидаций.

— И все-таки, Дима, глупая история какая-то. Строить заговор в надежде на артефакт Чужих… Да, пусть этот артефакт выглядит солидней, чем ампулы с эликсиром бессмертия или послание из соседней галактики. Допустим, он взламывает всю нашу систему обороны. Но, Дима, это всего лишь вещь! Если она и существует, то в единственном экземпляре. Понимаешь, это какая-то детская сказка, в которой злой колдун правит страной, потому что у него есть волшебное кольцо. Не могут люди, хоть сколько-нибудь серьезные, строить планы вокруг колечка. Тем более спрятанного неизвестно где.

— Значит, мы чего-то не знаем. Потому что заговор есть, и выстроен он именно вокруг колечка.

Я покачала головой:

— Чушь. Не верю.

Павлов царственно помахал рукой:

— Сколько угодно. Верить не нужно. Просто запомни.