Новый Мир ( № 7 2006)

На фоне широко и свежо описанных дождей, гроз, моря, облаков, черешни и виноградников (не знаю, кто еще сегодня умеет говорить о природе с таким вкусом) люди здесь выглядят сонными инвалидами. Все они обречены на внутреннюю неподвижность — и обманутый муж, случайно подслушавший, как жена ему изменяет, и сотрудник провинциального музея Мищенко, тихо приторговывающий ценными экспонатами, но так и не распаковавший коробки с книгами из Москвы, и официантка Людочка, работающая в пансионате и мечтающая о лучшей жизни, и герой по имени Брейгель-старший, который хочет, но никогда не сможет вернуться в семью, к любимому сыну. Их воля парализована, и на самом-то деле ни один из них не верит до конца, что действительно существует что-то, ради чего стоит поменять свою жизнь. Героев можно понять. В эстетически совершенном художественном мире Антона Уткина и в самом деле нет костра, к которому можно бежать греться, все бросив и обо всем забыв. Его проза излучает завораживающий матовый блеск, но то и дело чудится, что это всего лишь обманчивое сияние серебристого шара, полого внутри.

 

±1

Алексей Слаповский. Оно. М., “Эксмо”, 2006, 304 стр.

Наверное, это хороший роман. Непонятно только, про что он. То есть “оно”. Хотя сюжетный каркас, как и всегда у Слаповского, здесь вполне осязаем — живет на свете мальчик-девочка, гермафродит Валько, и страдает. Общество, чью историю Слаповский прослеживает от застойных лет до наших дней, упорно выталкивает инородное тело: Валько оказывается аутсайдером везде и всюду: в школе, институте, горкоме комсомола, куда приходит работать, даже в собственной странной семье — в его боевой подружке Саше, ощущающей себя мужчиной, в конце концов просыпается женская природа, и она покидает героя. Вывод: люди и общество жестокие — принимать человека таким, каким он родился, не желают. И что?.. Похоже, ответа на вопрос не знает и сам автор. А потому придумывает несколько концовок — словно бы мучась и недоумевая, как покончить со своим уродцем. Очень просто: отняв у персонажа пол и сочинив ему длинную биографию, Слаповский так и не придумал самого героя — Валько получился совершенно неживым, стертым, лишенным не только пола, но и души, говоря по-гоголевски — “задора”. Преследуя гуманистические цели, писатель добился обратного: с блеском доказал, что пока в отечественной литературе, в его прозе во всяком случае, гермафродиту тоже не место.

 

-1

Сергей Минаев. Духless. Повесть о ненастоящем человеке. М., АСТ; “Аст Москва”; “Транзиткнига”, 2006, 352 стр.