Новый Мир ( № 7 2011)

Новая книга (объемистая — почти в шестьсот страниц большого формата) Сергея Боровикова, собранная из текстов, писавшихся в разных жанрах, — рецензии (составившие здесь основной раздел книги — “Струна”), воспоминания и литературное краеведение (“Саратов”), собственно проза (“Опыты”), причем текстов, писавшихся в разные годы и по разным поводам, — книга эта тем не менее образует — и содержательно и стилистически — цельное повествование. Разножанровые тексты объединяют в единый повествовательный поток, во-первых, образ автора-повествователя (“Я — саратовский писатель. Этим и интересен. Об этом и пишу. Об остальном — если это литература”), ну а во-вторых — дар стилиста, уже приучившего нас к тому, что обладатель этого дара, как правило, работает на стыках жанров (достаточно вспомнить его — отчасти розановскую по внешнему оформлению — эссеистскую прозу “В русском жанре”). Для писательской манеры Боровикова органично, например, сочетание в жанре рецензии полагающейся ей информативности и аналитичности с личным присутствием автора, с наличием в тексте почти исповедальных мотивов — без какого-либо усилия Боровиков преодолевает напряженную функциональность этого жанра, возвращая тексту о литературе ту увлекательность, которая всегда присутствует в разговоре о литературе с умным, знающим, въедливым и ироничным собеседником. Даже когда пишет он о писателях малоизвестных (хотя в книге достаточно широко представлена картина сегодняшней литературы и в именах, так сказать, брендовых — Толстая, Немзер, Улицкая, Сорокин, Стогоff, Гришковец и др.), — пишет о писателях, представляющих как бы сугубо “региональный интерес”, ну, скажем, о вчерашних и сегодняшних фигурах саратовской литературы, говоря о конкретном, Боровиков всегда имеет в виду типологию писателя, и социально-психологическую и, соответственно, “эстетическую” (из предисловия автора о его саратовском окружении: “ПИСАТЕЛИ. Человек 25. Специализация. Певец земли родной. Фронтовик. Приключенец (бывший ГБ). Честный советский еврей. Детский романтик (бывшая учительница). И — Самый Главный Писатель. В Саратове — К. Приехал из Ульяновска. Романы — полотна. О сталеварах. О партработниках. Даже о Сталине…”). При этом Боровиков остается прежде всего критиком, филологом, способным точно (иногда достаточно ядовито) разложить особенности литературно-критического сочинения, будь то новый словарь “Русские писатели”, монография о Булгакове или о Горьком или новые учебники по литературе для школы. В истории русской и советской литературы он чувствует (и ведет) себя как дома.