Новый Мир ( № 8 2005)

Мальчик ничего не понял. Баба Анеша была почти рядом, но уходила, но звала, но искала его вовсе в другой стороне. Она удалялась все с тем же зовом ли, стоном:

— Ва-аня… Ва-аня…

Мальчик вскочил на ноги:

— Баба?.. Ты чего?.. Я — здесь, я не уходил никуда.

Но баба Анеша, правнука не слыша, глядела и видела иное и все звала, уходя от костра:

— Ва-аня…

Мальчику стало страшно, но он догнал бабушку:

— Баба… Баба… чего ты? Я здесь. А там никого нет, — говорил он, трогая ее за плечо, а потом обнимая. — Я здесь. Я никуда не ушел. А там никого… нет… — закончил он обрывистым шепотом, поняв, что баба Анеша ищет и зовет вовсе не его.

— Нету, нету… — ответила старая женщина, в память придя от тепла человечьего. — Испугала тебя, не боись… это я — так… — Теперь уже она обнимала мальчика, чуя дрожь и понимая вину свою.

Ночевали в телеге, на сене, накрывшись полстью. Заснули не сразу и спали плохо и потому утром поднялись поздно. Чаю напились, помаленьку поехали, выбираясь из просторной речной долины и лишь к полудню одолев долгий вилючий подъем. Вчерашнее не вспоминали, но оно не ушло, оставаясь в душе.

Впереди, и уже недалеко, была станица, пути конец. Стоял солнечный жаркий августовский день на исходе лета. Над сухой каменистой землей струился горячий воздух. Ленивые вихри порою кружили медленно и пропадали. Слепящие меловые и желтой охры глинистые обрывы, рыжие солончаковые плеши, накатанные до блеска дорожные колеи, невспаханные колючие пожни, выгоревшая от летнего зноя трава.

Волна за волной, за валом вал катилось низом, долиной жаркое степное марево. Казалось, что там, вдали, на Солдатском, на Танковом поле, зыбятся пламя и клочкастый дым и что-то живое — люди ли, призраки — движутся, падают и снова встают от земли, за валом — вал, за волной — волна, пропадая в огне и дыму.

Степное марево ли, виденье подступало ближе, и вот уже слышен был нестройный хор людских голосов — крики ли, вопли, гул моторов. Становилось страшно. Но это был просто жаркий день, тряская телега, дремота, степное марево, тяжкий ли морок, виденье после бессонной ночи.

Это было давно, когда он учился в школе, в шестом ли, седьмом классе. Потом бабушка Анеша умерла.