Новый Мир ( № 8 2005)

— Это уж точно мой, не колхозный, — подтвердил хозяин и птице сказал: — Погоди. Сейчас покормлю.

Кобчик понял его, стал ждать, дремотно прикрыв пленой желтые глаза.

Молодой пастух еще раз оглядел приезжих, перевел взгляд на их машину, номер ее поглядел, потом спросил:

— А сами-то откуда?

— Из города.

— Ясно… Тут много людей побито. Сорок второй год. Летом три дивизии из окружения, считай, не вышли. А осенью выбивали немцев. Тоже полегло. Танковое поле, Солдатское поле, Набатовские колодезя, балка Трофеи, Красные яры, Майор. Там даже кресты стоят.

— Какие кресты?

— Простые деревянные. А может, погнили уже. Давно их ставили, лет, наверное…

— Погоди, — остановили его. — А ты можешь нам показать эти места?

— Я же не брошу скотину.

— А ты один стережешь?

— Вдвоем, — слукавил пастух. — Но напарник на хутор уехал. Должен к ночи вернуться.

“Ки-ки-ки!” — напомнил о себе рыжеперый кобчик, ворохнувшись на плече хозяина.

— Погоди, — успокоил его пастух, у приезжих спросив: — Карта у вас есть? На карте я бы отметил.

“Ки-ки-ки…” — протяжно принялась выговаривать птица.

— Замолчи! — повысил голос один из приезжих. — Попка дурак!

Птица смолкла, уставясь на приезжего неморгающим желтым глазом.

— Он — не дурак, — заступился хозяин. — Он — сокол, — и быстро завершил разговор: — Давайте карту. Я вспомню, отмечу. А пока… Поглядите у Майора. Над самым Доном, на Прощальном кургане могила, памятник. Майор Кузьминых там похоронен. А возле, ближе к хуторскому кладбищу, там тоже хоронили, бугорки остались. А еще у Красного яра. Там и немцы, и наши, все вперемешку. Дорога — над речкой, а справа — Красные яры. Мимо не проедешь.

Остроухий Тузик, подогнав отставшую скотину и увидев приезжих, примчался и встал рядом, переводя взгляд с хозяина на гостей: дескать, что это за народ и как к нему относиться?

А хозяин и сам толком не знал.

Гости принесли из машины карту здешних мест, спросили:

— Пойдет?

— Пойдет. Подъезжайте завтра. Я вечером погляжу, покумекаю.

Приезжие уже садились в машину, когда молодой пастух окликнул их.

— Если будете копать, — сказал он. — И вдруг… всякое бывает… Вдруг наткнетесь, по документам: Иван Атарщиков.

— Кто такой?

— Я… — засмеялся пастух.

Его не поняли. И он объяснил:

— Иван Атарщиков — мой прадед, воевал и пропал без вести здесь, в этих краях, в районе речки Голубой. Так в извещении было написано. А меня уж по нему назвали.

— Теперь ясно. До встречи.

Машина развернулась и покатила той же дорогой, откуда приехала. Молодой пастух, недолго поглядев ей вослед, принялся за дела привычные.