Новый Мир ( № 8 2010)

Алексей Николаевич побывал в Гамбурге и совершил там сделку — купил для СССР несколько кораблей. Затем он уехал по делам в Париж, а в Германию прибыли моряки, которые должны были плавать на приобретенных судах.

Через два дня Крылов получил телеграмму от одного из капитанов:

“В нашем корабле обнаружена течь”.

Пришлось Алексею Николаевичу срочно возвращаться в Гамбург.

Он примчался на это судно:

— Где течь? Какая течь?

Капитан приказал спустить на воду шлюпку, и они с Крыловым поплыли вдоль борта… Затем Алексею Николаевичу показали капельку влаги, которая выступила на обшивке корабля.

Крылов смахнул каплю перчаткой:

— Вот и вся ваша течь.

На это капитан сказал:

— А через час здесь появится еще одна капля…

— Ну, знаете, — отвечал Крылов, — эта течь не для кораблестроителя, а для гинеколога…

 

Мне запомнился анекдот времен Гражданской войны, Ардов иногда его рассказывал. Некая барыня, которая лишилась прислуги и принуждена была сама покупать провизию, говорит, вернувшись с

базара:

— Я сегодня купила рыбу. Эти люди, которые мне ее продали, были какие-то странные… Они все называли именем падшей женщины… Они мне говорили: “Покупай, падшая женщина, эту рыбу… Это, падшая женщина, свежая рыба… Вчера, падшая женщина, море было очень бурным… Но мы, падшая женщина, поймали для тебя, падшая женщина, эту рыбу…”

 

У Ардова был такой знакомый — Борис Львович Израилевский, он служил дирижером в Художественном театре. (В “Театральном романе” Михаила Булгакова этот человек выведен под фамилией Романус.)

Одним из отличий Художественного театра от прочих было отсутствие “ямы” для оркестра. Музыканты располагаются в одном из “карманов”, в помещении, которое находится сбоку от сцены.

Поскольку этот общедоступный театр мыслился как заведение демократическое, там не было императорской ложи. (Впрочем, полагаю, августейшие особы туда и не стремились.)

А вот “товарищ Сталин” спектакли в Камергерском регулярно посещал, а потому там пришлось оборудовать “правительственную ложу” и при ней, разумеется, ватерклозет. Делалось это “ударными темпами”,

и канализационные трубы пришлось провести через тот самый “карман”, где играет оркестр.

В Москве об этом заговорили, и тут Ардов встретился с Израилевским.

— Говорят, — сказал мой отец, — у вас в оркестре появились новые инструменты?

— Какие еще новые инструменты? — удивился дирижер.

— Фановые трубы, — ответствовал ему Ардов.