Новый Мир ( № 8 2011)

ветерок с антоновки.

Подарок художника

                                Александру Сеничеву

На холсте ещё краски сырели,

и ты предложил денька два подождать.

Но я в восхищении схватил, казалось, дышащие

                             цветы сирени,

только что отряхнувшиеся от дождя.

Среди многих картин на вернисаже

по своеобычному мазку, характерным линиям

твои работы я узнаю сразу.

А в первую очередь именно по ощущению

                                напористого, живительного ливня.

Глядя на них, бодрящий возвращается голод,

забытые бередят чувства.

Взбалмошная кликает молодость.

И чуточку становится грустно.

…Я не знаю секрета твоего мастерства,

да и ты вряд ли знаешь это.

Как не знает вечереющая береста

тайны своего колдовского света.

 

Чужая ноша

Соглашаюсь с зарубежными мудрецами:

много странного в русской душе таится,

загадочного, как ночной покров.

Сочувствует несчастным на разрушенном землетрясением

                              Гаити,

жалеет выбросившихся на канадский берег китов.

О проигранной далёким народом освободительной борьбе

тоже печалится с горечью.

И только о своей судьбе —

нисколечко.

…Вхожу в крестьянские сенцы:

бутыли, самогонный сосуд.

Оставит ли русскую душу

                                       боль вселенская?

Или это её суть?..

 

Скучные будни

Потомок Соломона, польских шляхтичей

                                        и Даждьбога внука —

такая вот мешанина, —

я пью ароматный чай с посыпанной орехами булкой

в излюбленном кафетерии продовольственного магазина.

Не под стать моему чайничанью

вспомнились дороги,

где дружки отчаянные

не петрили в генеалогии.

Русак ли ты, жид пархатый —

среди отпетых сорвиголов

ценились жульнические задатки,

жиганская кровь.

Исправная эта мерка

определяла положение в воровском клане,

                              в зоне.

…В магазин вошли менты с проверкой —

выглядывают гавриков по физиономии.

Требуют грубо: “Документы покажи-ка!”

Муслят бумаги бесцеремонно, без затей.

Увели вьетнамца и таджика.

Меня, видимо, выручил сложный

                                        родительский коктейль.

 

Предчувствие

                                 Памяти Г. Б.

Ночь. За окошком фонари мигают.

Снега сторожкий хруст.

Перечитываю стихи твои, Галя.

Мне близка их и боль и грусть.

Мы несхожие с тобой люди —

каждый из нас свою дорожку мостил.

Тогда скажи: откуда

этот цепляющий за сердце,

                                 сродный мотив?

Или на перепутьях трудных,

как попавший в чужую страну,

заблукавшая душа находит струнку,

ответную вызывая волну?..

…То был гром среди ясного неба.

Утратив надежды, цели,

ты отдала себя идольской требе —

бросилась под грузовик с прицепом.

…В стихах твоих тонких, чутких,

но безотрадных, как хлопающая

                                 на верёвке холстина,

я улавливаю предчувствие

громыхающей прицепом махины.

 

Ожившие переживания

Приспособившийся к новой жизни, в костюмчике

                              незапылённом,

стою над открытым люком теплотрассы.