Новый Мир ( № 8 2011)

Алексей Татаринов. Литературный процесс есть! — “Литературная учеба”, 2011, № 1.

“Сто лет назад творцы Серебряного века верили в теургический смысл литературы. Пусть они во многом ошибались, но словесное произведение представлялось им Делом. Сегодня такой веры значительно меньше.

Часто писатели хотят говорить о религии, прежде всего о христианстве. Озадачивает отсутствие религиозных озарений, мистических прорывов, касаний высших апофатических сфер духа. Даже у Пелевина, который немыслим без восточных контекстов, — не учение Будды, не японский дзэн, а некий поп-буддизм, зона обычной безответственности в контексте идей освобождения”.

 

Людмила Фостер. Военнопленные во Второй волне эмиграции: увиденное и прочитанное. — “Посев”, 2011, № 3.

“К концу войны в 44 штатах существовало 511 концлагерей для военнопленных, расположенных преимущественно в пустых казармах американской армии”.

И далее — об этих “лагерях”: форме, которую выдавали немцам, особой немецкой кухне и других санаторных условиях. “Недаром пленные немцы называли эти американские концлагеря „золотой клеткой””. В 5-м номере “Посева” — тоже в копилку мифолога: кн. В. И. Святополк-Мирский, служивший в вермахте, описывает свои впечатления от встреч с русским населением (в основном бывшими колхозниками) на оккупированных немцами советских территориях.

 

Василий Христофоров. Кронштадт, 1921 год. — “Звезда”, Санкт-Петербург, 2011, № 5.

“Как показал анализ архивных документов, матросы, солдаты, рабочие и местные жители Кронштадта не намеревались брать в руки оружие для борьбы с существовавшей властью. Они предлагали провести перевыборы Советов и хотели таким образом прекратить доминирование власти коммунистической партии большевиков. Лишь после того как части Красной армии начали наступление на Кронштадт, было принято решение организовать оборону города и крепости. И не случайно в названии указа Президента Российской Федерации от 10 января 1994 г. не упоминается ни о восстании, ни о мятеже в Кронштадте, а лишь „о событиях в г. Кронштадте весной 1921 года”. Обвинения матросов, солдат и рабочих Кронштадта в участии в вооруженном мятеже признаны незаконными и противоречащими основным гражданским правам. Таким образом, события в Кронштадте в 1921 г. представляли собой стихийное антибольшевистское выступление гарнизона Кронштадта, части сил Балтийского флота и рабочих города, которое после угрозы его подавления с применением вооруженных сил переросло в вооруженное противостояние”.