Новый Мир ( № 8 2011)

Сам Мэбэт уж не помнил, сколько раз отправлялась его жена в лес искать подходящее дупло. Из младенцев — а до Хадко рожала Ядне только девочек — лишь одна дожила до трехлетнего возраста. Тогда настали трудные времена: откуда-то со стороны, наверное от селькупов, пришла в их края болезнь. Олени начали умирать, и зверь уходил из тайги. Удача и сила Мэбэта подверглись тяжелому испытанию. Он вмиг обеднел, но все же перенес бедствие легко, с той же небесной улыбкой, заарканил судьбу и, как норовистого оленя, пригнул к земле.

Но в то тяжкое время случилось невиданное — Мэбэт согласился на колыбельный сговор с человеком из рода Нэвасяда, по прозвищу Езанга, что значит Запутавшийся В Силке, у которого рос пятилетний сын. Езанга был намного беднее Мэбэта — почти нищий, но это не остановило сговор.

По обычаю дети нарекались мужем и женой, и отец малолетнего супруга выплачивал калым в рассрочку до тех пор, пока невеста не достигнет четырнадцати лет — возраста, когда можно рожать…

Мэбэт уже не помнил, сколько он просил калыма, — может, сорок оленей, а может, меньше. Но трех лет его дочь умерла, потом не стало другой дочери, и сговор расстроился. То была скверная история, и любимец божий старался не вспоминать о ней, а к старости совсем забыл.

Но светлоглазого Сэвсэра, к великому удивлению всех, он берег, как сокровище. Казалось, страх того, что внук может разделить легкую участь других младенцев, стала первым страхом, поселившимся в его сердце. На больших перекочевках Мэбэт прилаживал к женским нартам жилище, как это делают селькупы, — деревянный короб, обтянутый ровдугой и утепленный шкурами изнутри, — и не велел Хадне выносить младенца из жилища без надобности, особенно в пору великого холода… И невестку свою берег, не допуская ее до тяжелой женской работы, которая почти целиком доставалась Ядне, — та не роптала, удивленная и радостная.

Хадко сделал колыбель сыну — короб из плотной, вываренной бересты, выложил ее шкурами и наполнил белым пухом. Из ревности любимец божий сделал другую колыбель из выдержанной лиственницы, принес ее в чум и сказал женщинам:

— Эта крепче будет, пригодится при перекочевках.