Новый мир для лиловой Кошки

Кас скользнул под неё и поймал ртом одну её грудь, жёстко всосав тугой сосок. Другую вершинку накрыла его ладонь, сминая и поглаживая. А потом она почувствовала как твердые пальцы обхватывают её клитор, потирая в жёстком ритме, сводя с ума окончательно. Тоня закричала, разлетаясь на осколки, ослеплённая оргазмом такой силы, что из глаз брызнули слёзы, а сознание померкло, оставив лишь животное начало, дикое, порочное. Последние жёсткие удары мужского члена внутри себя и его рык освобождения, она уже почти не осознавала, полностью утонув в пучине эйфории, способная лишь гортанно стонать, срываясь на крики.

— Ты, наша, Тоня. — зарычал Зак, прижимаясь грудью к её покрытой испариной спине, целуя напряжённую шею, впиваясь зубами, отчего её накрыла новая волна всё ещё не затихшего оргазма.

Кас переместился так, чтобы притянуть её к себе на грудь и девушка благодарно рухнула в распростёртые объятия, всё ещё соединенная с вторым братом. Её разомлевшее тело в четыре руки гладили и успокаивали, пока она не перестала вздрагивать. Пресыщенная истома накрыла разум, погружая в полусонное состояние. Сквозь дымку уплывающего сознания, она ещё почувствовала, как выскользнул из неё Зак и переместился так, чтобы лечь рядом, не переставая целовать и нежно гладить её плечи, а Тоня положила голову на грудь Касу, и окончательно уплыла в сон, под мерный стук его сердца, ощущая крепкие объятия двух пар рук.

Глава 10

В его руках спала та, что за короткое время стала центром мироздания для них с братом. Странная и необычная для их мира, но такая невероятно притягательная, сбивающая с толку и вызывающая незнакомые, порой противоречивые, но всегда неизменно сильные, вышибающие почву из-под ног, эмоции. Кас нежно провёл рукой по точённому бедру, наслаждаясь ощущением её кожи под пальцами.

— Она невероятная, правда? — шепнул Зак, прикасаясь губами к женскому плечу. — Я никогда не понимал, не верил до конца, как можно полюбить кого-то, навязаного тебе природой, судьбой, богами. Думал, что там больше инстинкты работают, заставляя просто до безумия хотеть, ту, что тебе подходит. А сейчас один её взгляд, наполненный болью и грустью, всё внутренности наизнанку выворачивает, и я готов мир вверх дном перевернуть, чтобы только ей хорошо было.

— Я тебя понимаю, потому, что чувствую то же самое. — признался Кас брату. — Я не могу спокойно думать о том, что она хотела бы вернуться в свой мир, уйти от нас. Нам придётся долго и упорно завоёвывать нашу Тоню, чтобы она захотела быть с нами.

— Надо будет больше расспросить её о том, как она жила там. Нам нужно понять её, чтобы привязать к себе. И ещё она явно не считает наш интерес чем-то серьёзным. Думает мы с ней похоть свою удовлетворяем.

— О да. Вот только до удовлетворения мне ещё далеко. — хмыкнул тихонько Кас. — Эти губки, конечно божественны, но мне и другую её сладость хочется попробовать. А от одной мысли, как хорошо она будет чувствоваться между нами, я готов кончить.

— И не говори. — простонал Зак, непроизвольно толкаясь бедрами в прижатую к его паху попку. — Может разбудим?

— Нет. Пускай поспит хоть немного. Она устала. И нам тоже надо бы восстановиться. Как не стыдно признать, этот киерант знатно потрепал мой резерв. А через несколько часов покажем нашей девочке, как могут любить свою Пару оборотни.

Брат согласно вздохнул и слегка сдвинулся, устраиваясь поудобнее, по прежнему не выпуская Тоню из рук. Кас понимающе улыбнулся. Ему и самому хотелось постоянно прикасаться к ней. И это ощущение, когда желанная девушка, прижимается всем своим обнажённым телом, положив голову на грудь, заставляло его блаженно жмуриться.

Главное, что она есть, что они нашли её. А удержать уж как-нибудь точно смогут. Даже вдвоём. Особенно вдвоём. Как ни странно, сегодня он почти не испытывал ревности к брату. Все чувства затмило желание видеть Тонино наслаждение, чувствовать её желание. И у него ни на секунду не возникло сомнений в том, что их девочка не выделяет ни одного из них. Она с одинаковой страстью, пылко отвечала на ласки обоих своих мужчин. И в тот миг, когда её тело принадлежало им двоим, он даже чувствовал, что сердце её тоже не осталось равнодушным к ним.

Хорошо, наверное, что отец вот так сразу обрубил все концы, дав понять, что она не сможет вернуться. Ему самому не хватило на это духу. Да и хотелось, чтобы Тоня сама решила остаться, сама сделала выбор, которого прежде была лишена. Но увидев её боль, понял, что не скажи они, было бы ещё хуже. Девушка питала бы ложные надежды и, узнав их тщетность, расстроилась бы значительно сильнее. И вполне могла бы посчитать, что они её предали. Этого им точно нельзя было допускать.

Сейчас же их девочка мирно спала в их с братом объятиях, пресыщеная и довольная, и они сделают всё от них зависящее, чтобы и сердечко она отдала им так же, как своё сильное роскошное тело. Хотя это и будет гораздо сложнее.