Новый мир. Книга 1: Начало. Часть первая

Из-за раны мне тяжело говорить, могу лишь писать этот дурацкий дневник, даже не знаю, зачем. Кажется, вся эта проклятая страна сошла с ума и ополчилась против нас. Они не успокоятся, пока не оберут нас до нитки или не перебьют всех до единого!

[…]

26 мая.Поутру подсчитали, что в ночном побоище погибли больше двадцати наших, вдвое больше было серьезно травмировано. Лагерь окружен со всех сторон, прячущиеся среди камней бандиты ведут по нам прицельный огонь с большого расстояния. Из-за огромного количества раненых и недостатка транспорта прорваться сквозь окружение видится практически невозможным. Положение отчаянное.

Дозаправленный вертолет из ВЛБ № 213 прилетел снова, но, несмотря на попытки прикрыть место посадки, попал под плотный огонь бандитов. Героические попытки эвакуировать хотя бы кого-то из раненых продолжались до того рокового момента, когда огонь из пулемета повредил хвостовой ротор. Пилот ничего не смог поделать. К полному нашему отчаянию машина бешено закружилась и рухнула метрах в двухстах от лагеря. Отряд спасателей во главе со Стойковым добрался до места падения и сумел вытащить из вертолета троих выживших — девушку-пилота и двух мужчин — украинских ополченцев. Ноги девушки были сломаны, но мужчины взялись нести ее на носилках.

Я познакомился с ребятами с вертолета, порасспрашивал о жизни в этом их ВЛБ № 213. По их рассказам там почти то же самое, что было у нас, только народу побольше, они лучше вооружены и большая часть говорит по-русски или на украинском. Эх, здорово было бы все-таки туда попасть! Если нам с Катей и суждено умереть на чужбине, то, по крайней мере, будем слышать рядом родную речь.

В ночь с 26-ого на 27-ое после длительного жаркого совещания, во время которого едва не доходило до мордобоя, верх одержали сторонники Стойкова, который решительно настаивал на том, чтобы пробиваться сквозь окружение, мирясь с любыми потерями. Болгарин считал, что укреплять и держать оборону нет смысла, так как бандитов будет лишь прибывать, а новой помощи от полковника Симоненко, у которого остался, по словам мужиков, единственный вертолет, ждать не стоит. Тяжелое решение, но, наверное, в глубине души я с ним согласен.