Новый мир. Книга 3: Пробуждение (СИ)

К счастью, я давно вышел из того нежного возраста, в котором до сих пор пребывал Питер, когда подобные харизматичные личности могли затуманить мне разум. Жизнь научила меня, что харизма вовсе не означает добрых намерений. Роберт Ленц был тому живым примером. И не приходилось сомневаться, что эта дамочка была из того же теста.

— Посмотрим, что ты за птица, — пробормотал я.

И сам не заметил, как чтиво поглотило меня с головой.

§ 89

Статья о Фламини достигала приличных размеров. Пробежавшись глазами по общей информации, я узнал, что ей двадцать девять лет, и родилась она здесь же, в «зеленой зоне» Сиднея, получив резидентский статус по праву рождения. Что было любопытно, так это ее семейные связи.

Отцом девушки был Робер Фламини, дипломированный инженер, доктор философии, профессор Института строительства и архитектуры. 56-летний Фламини сделал блестящую карьеру в «Нагано констракшн», став старшим вице-президентом корпорации, а затем перешел на государственную службу. Три года назад он был избран сенатором, а до этого шесть лет занимал кресло министра-координатора Содружества по строительству и инфраструктуре. Политические обозреватели называли Фламини «хитрым лисом». Его считали одним из самых чутких и осторожных политиков, которые всегда держаться умеренной линии и не ввязываются в политические авантюры. Даже в нынешние неспокойные времена он умудрялся лавировать между лагерями Патриджа и Элмора, не занимая ничьей стороны. Со своей первой женой мэтр развелся много лет назад, и ныне состоял во втором браке с молодой супругой. Фламини был так известен, что я удивился, как не вспомнил эту фамилию раньше. Черт, да ведь у него была квартира в одном доме с Робертом Ленцом!

Мать Лауры была еще более известна. Эта слегка престарелая матрона была оперной дивой, обладательницей незаурядного голоса и бюста внушительного размера, который требовался, вероятно, для того, чтобы наполнить легкие необходимым для оперного пения объемом воздуха. Ее концерты собирали все сливки столичного общества, включая самого Протектора, известного почитателя оперы. Помимо этого, Жозефина Фламини славилась как светская львица, дама с безупречным вкусом и законодательница мод, которая не пропускала ни одного светского раута и проводила жизни перед объективами телекамер. О Жозефине также говорили как об особе, помешанной на своей внешности, которая тратит миллионы фунтов на процедуры со стволовыми клетками и другие инновационные методики омоложения. Процедуры явно давали свои результаты. В сорок пять лет она заработала десять миллионов фунтов, согласившись сняться в рекламе элитного женского белья. Впрочем, ходили слухи, что она пошла на это не ради денег. Все, кто видел ту рекламу, могли убедиться, что ее фигуре и коже могли бы позавидовать многие двадцатилетние девицы. А в пятьдесят она стала лицом линейки дорогих бриллиантовых украшений компании «Редстоун», крупнейшего производителя ювелирных изделий. Как и ее бывший муж, Жозефина после развода не теряла времени даром. По последним данным, в свои пятьдесят три она завела бурный роман с известным поп-исполнителем, афроамериканцем, младшим ее на двадцать шесть лет. Желтая пресса смаковала подробности ее интимной жизни с невероятным удовольствием.

Будучи единственным ребенком столь известных людей, Лаура привлекала внимание журналистов в первую очередь именно в этом амплуа. Я подозревал, что ее деятельность на правозащитном поприще мало кого заинтересовала бы, если бы она родилась и выросла в бедной семьей из трущоб. Так или иначе, но о ней было написано достаточно много. Фламини за всю свою жизнь не дала ни одного интервью, если не считать кратких комментариев по судебным делам, которые она вела. Так что сведения о ней пресса черпала из других источников.