Новый мир. Книга 3: Пробуждение (СИ)

О личной жизни правозащитницы репортеры также писали, и, как водится в современном Интернете, не скупились на слухи. Фламини не была замужем и, несмотря на прикованное к ней внимание, долгое время ни разу не была замечена ни с кем на публике. Представители бульварных СМИ едко делали из этого выводы, что «девчонка, похоже, не унаследовала любви матери к смазливым мальчишкам с поп-сцены, и, очевидно, демонстрирует менее традиционную сексуальную ориентацию». Еще один источник ехидно отмечал, что «главной любовью адвокатессы, безусловно, являются склоки и гонорары, а уж никак не мужчины, и, быть может, даже не женщины». Одна желтая газетенка пошла еще дальше и раскопала сомнительные сведения некоей особы, которая якобы когда-то работала няней в доме Фламини. Не раскрыв ни своего имени, ни лица, женщина не разоткровенничалась на эту тему мерзким, жеманным голосочком: «Ой, да. Знаете ли, мисс Лаура была девочка очень страстная, пылкая. Настоящая итальянка. Вроде бы скромная и стеснительная, но в глазах полыхает такой, знаете ли, огонек. Однажды, когда ей было всего тринадцать, я зашла к ней в комнату, то увидела, что она там, хи-хи, извините, такие вещи делала, ой-ой. А самое интересное, что на экране ее коммуникатора в это время была ее подружка. Да, да, у них с ней настоящая любовь была. Лаура всерьез собиралась сбежать с ней из семьи. Родители едва сумели скрыть это от своих знакомых. А то вот был бы скандал! Мэтр Робер же в то время как раз целился на пост министра».

Подливала масла в огонь и одна из якобы сокурсниц Лауры по академии в Палермо, ныне никому не известная театральная актриска. «Ой, да, мы с Лори были хорошими подругами», — поведала она елейным тоном, который заставлял всерьез сомневаться в сказанном. — «Что вы хотите знать? Да, ей нравились девушки. А что такое, милочка? Мне тоже они нравятся. На дворе ведь скоро XXII век, или как? Нет-нет, если вы об этом, то у нас с ней ничего не было. Может быть, разве что легкий петтинг однажды, когда мы наклюкались на вечеринке. Хи-хи. А что такого? Кто в универе не тусил, не пил и не покуривал травку? Помню, Лори была без ума от нашей преподавательницы по танцам, мисс Блашкович. И то, это была просто роскошная женщина! Я ни до, ни после, не видела таких длинных и стройных ножек…»

Лесбийская тема в отношении Фламини муссировалась часто, до тех пор, пока в 94-ом некоторые журналисты не отметили, что она начала появляться на публике с неким видным собой высоким шатеном. Как быстро выяснилось, это был 37-летний Эдвард Кристофер Грант-младший, импозантный миллионер и топ-менеджер корпорации «Дженераль энерджи», которому многие прочили либо восхождение на самые вершины бизнеса, либо политическую карьеру. Грант был давно и хорошо знаком с Робером Фламини и, по слухам, был вхож в его дом ещё когда Лаура была девочкой. Некоторые журналисты считали, что этих двоих может связывать трогательная давняя дружба, а вовсе не романтические отношения. А кое-кто даже предполагал, что они, появляясь вместе, пытаются развеять вокруг себя неприятные слухи, ведь о Гранте многие говорили как о бабнике, который перетрахал половину секретарш в «Дженераль», а о Фламини — как о лесбиянке. Однако в середине 95-го дрон какого-то папарацци запечатлел на камеру шикарное кольцо на пальце у Фламини. И тогда все пришли к выводу, что эта парочка помолвлена…

— Тьфу! — внезапно одернул себя я на этом месте. — И какая мне, спрашивается, разница?!

Не найдя ответа на этот вопрос, я вопросительно посмотрел на Мишку.

— Что ты думаешь, дружище?