Новый мир. Книга 4: Правда

— Но я полюбила в тебе именно того, кем ты есть, Димитрис. Человека, который способен на поступки. Видит перед собой цель. Со своими демонами, с которыми ему еще предстоит сразиться. И я не так глупа и самонадеянна, чтобы стараться переделать тебя в кого-то другого, утащить тебя куда-то в тихий мирок нарисованного кукольного счастья, о котором в тайне мечтает каждая девчонка. Я понимала, на что иду, когда признавалась себе в своих чувствах к тебе. Любить человека можно лишь целиком. Не какую-то его черту, не какое-то его проявление. Нужно принять его со всем, что у него есть. Нужно пройти с ним вместе через все, через что он должен пройти. Иначе — это не любовь.

— Ты утверждала, что не умеешь говорить таких вещей.

— Бывают дни, когда умею. Но не жди, что они будут случаться часто.

— Я не знаю, сколько дней у нас вообще осталось.

— Тогда поцелуй меня прямо сейчас. А потом займемся любовью снова.

Глава 6

§ 28

На закате 25-го сентября 2095-го года привычный уклад общественной жизни в Содружестве наций, а значит, и на всей планете Земля, казался как никогда хрупким. Всех, кто стремился к переменам, захлестывало воодушевление. Они озирались на недавние свершения, и, наполняясь смелостью, замахивались на новые, о которых прежде не решались и мечтать. Государственная машина, образовавшаяся за последние 39 лет, которая казалась прежде столь могучей и монолитной, что ее присутствие воспринималось как аксиома, в какой-то момент предстала совсем беспомощной и уязвимой — до такой степени, что захваченные эйфорией люди удивлялись, почему прежде никто не замечал этого и не пытался сдвинуть ее с места. Представители властей, нервно пытающиеся отгавкиваться от критики, казались такими неубедительными, настолько всем опостылевшими и ни на что путное не способными, что некоторые люди просто смеялись им в лицо.

А уже утром понедельника это наваждение рассеялось, словно пьяные грезы, прервавшиеся тяжелым похмельем. Ситуация переменилась в корне. Как и в мае 2090-го, на пороге войны, ее изменило пробуждение титана.

По состоянию на сентябрь 2095-го сэру Уоллес Патриджу исполнилось 84 года, но выглядел он не старше 60-ти. В 08:00 по местному времени он предстал перед миром — не в образе старца на тенистой террасе своей загородной резиденции, как все чаще бывало в последнее время, а в образе правителя, за невысокой трибуной актового зала в Офисе Протектора в Ярралумла, пригороде Канберры, бывшей резиденции генерал-губернатора Австралийского Союза. Судя по идеальной тишине, стоящей вокруг, в зале не было никого, кроме, быть может, лишь хорошо вымуштрованной охраны, да и та не попадала в кадр.

Бунтари, окрыленные пирровыми «победами», осмелевшие из-за мнимой безнаказанности, успели позабыть о нем. Соревновались друг с другом в дерзости, вели себя вызывающе, будто Его и не существует, будто Он — страшилка на ночь, сказка, глупый миф. Но вот Он предстал перед ними во плоти — и они обомлели.

Как и всегда, Он был похож на бога — благообразные седые волосы и борода, опоясывающая лицо, безукоризненный белый костюм, бордовая рубашка, без галстука. Взгляд глубоких синих глаз был чист и ясен, как у молодого, не оставляя ни малейших сомнений, что старческое слабоумие не тронуло его выдающийся разум. Его брови были сурово сдвинуты, а лоб наморщен, разрушая надежды недоброжелателей, что к старости он размяк и стал нерешительным. Ни одна черта на лице не указывала на то, что болезнь, из-за которой он временно исчез с горизонта событий в 2090-ом, прогрессировала и съедала его изнутри. От Уоллеса Патриджа, который в 2056-ом объявил себя спасителем человечества, его отличали лишь почти сорок лет беспрецедентной власти и тысячи судьбоносных решений, которые были теперь у него за плечами.

Мы с Лаурой смотрели его выступление в прямом эфире, умостившись в халатах для душа на диване. На кофейном столике рядом с диваном стоял поднос, на котором разместился чайник для заварки и блюдечко от чашки для чая. Я был бодрым и энергичным, хоть и ощущал эхо пережитых вчера и позавчера стрессов и увечий. Поднявшись два часа назад, я успел поменять повязку на ране; сделать, превозмогая слабость, интенсивную комплексную зарядку, состоящую из комбинации общих физических упражнений, йогических асан и приемов айкидо, и принять после нее душ. Лаура разлепила глаза всего минут пять назад, да и то не без моей помощи, и взирала на экран несколько осоловевшим взглядом, похлебывая кофе из кружки, которую держала в руках.