Новый мир. Книга 4: Правда

— Все еще называю тебя мысленно «Рудом», — признался я.

— Теперь мне это подходит больше, чем в день, когда я вступал в Легион, — усмехнулся он.

Он преувеличивал. Страховка покрыла операцию по пересадке кожи на лицо парня, изуродованное «Зексом». Так что о былом химическом ожоге теперь напоминал лишь небольшой перепад цветности кожи на правой и левой сторонах лица. Для непривычных к такому людей это все равно выглядело отталкивающе. Но я помнил, как это смотрелось два с половиной года назад, и должен был признать, что парню повезло.

— Каким же я тогда был сопляком, — хмыкнул он. — Думал, что это круто — стать суперсолдатом, а потом вернуться домой с кучей бабла, да еще и эдаким суровым ветераном, на которого девки будут вешаться. Это казалось приключением.

— Многие так думали, — кивнул я, почему-то вспомнив Питера Коллинза.

— Мне очень повезло, что я был в твоей роте, Димитрис. Если бы я угодил к садисту Тауни или отморозку Колду — не знаю, смог ли бы я потом выбраться из этой ямы. А ты делал все, что мог, чтобы мы все-таки оставались людьми.

— Ничего я не делал, Тэрри, — махнул рукой я, вздохнув. — Я был такой же частью системы, как и они. Делал то, что было приказано.

— Что произошло с вами там, внизу? — спросил Майклсон шепотом, имея в виду Новую Москву.

Я неопределенно покачал головой. Я не хотел лгать или преуменьшать увиденное. Но сейчас было не место и не время, чтобы выкладывать все начистоту. Еще нет.

Чако остановил авто у одной из станций маглева на окраине, чтобы подобрать свою супругу. Ею оказалась миленькая миниатюрная рыжеволосая девушка, выглядящая очень молодо и энергично. Впорхнув в авто, она чмокнула мужа в щеку и тепло поприветствовала нас.

— Многое слышал о тебе, Мэри, — произнес я, пожимая тоненькую ручку.

— Как и я о тебе, Димитрис! — прощебетала она. — Чако радовался, как ребенок, когда ты согласился присоединиться к «носку»!

— И не зря! — подхватил Гомез. — Знаешь, сколько народу завтра соберется, а, крошка?!

— Конечно, знаю, котик, ты же сам мне писал это сегодня, — прошептала она успокаивающе, погладив разгоряченного Чако по плечу. — Вы такие молодцы! Я очень горжусь вами! Вот только не знаю, что будет завтра. Я слышала сегодня на эту тему огромное множество страхов и ужасов.

От Чако я знал, что его жена, в свободное от работы время — волонтер общественной организации «Вместе», которая выступала за социальное равенство и против дискриминации. Во время войны организация подвергалась травле из-за ее якобы социалистического уклона, который многие воспринимали как признак сочувствия коммунистической идеологии Евразийского Союза. Но организация преодолела трудные времена, и сейчас была в числе тех сил, которые выступали на стороне сенатора Райана Элмора.

— Черта с два! Никто не вправе запретить нам собираться! — тут же вновь разгорячился Гомез.

— Мэри, пожалуйста, давай пока не будем о «носке», — попросил я доброжелательно, но твёрдо. — твоему мужу, да и нам всем, нужно ненадолго переключить свой качан на что-нибудь другое. Что будет завтра — увидим завтра.

— Да, это хорошая мысль, — согласилась она.

К тому времени, как пикап Чако спустился с эстакады на Пустырь и, попетляв по унылым полутемным индустриальным переулочкам, выехал к зданию «Доброй Надежды», часы уже показывали 07:20 после полудня.

— Не так уж сильно и опоздали, — констатировал он, припарковавшись.

Бар субботним вечером работал в обычном режиме. Зайдя внутрь, я обрадовался, увидев, что, несмотря на недавнее открытие после долгого перерыва, да еще и омраченного слухами о том, что вокруг заведения крутятся копы, больше половины столиков заняты. Посетители вовсю пользовались акцией «три порции алкоголя по цене двух». Налегали как на цуйку — фирменную румынскую сливовую настойку по рецепту Миро, так и на немыслимый 89-градусный абсент с черепом на бутылке, на основе которого, как вещала надпись на стене, в баре готовили 13 видов коктейля.

Из-за барной стойки нам приветливо махнул рукой смуглый патлатый парень лет двадцати с небольшим. Это был Кристиан, румын по национальности, который сошёлся с Миро благодаря общим знакомым их знакомых в Олтенице, и напросился, чтобы тот время от времени давал ему возможность подзаработать в баре, закрывая глаза на то, что у него нет вида на жительство. Он же привел с собой Канту и Анан, двух близняшек — официанток — классических африканок с кожей иссиня-черного цвета, большой грудью и крупными веселыми чертами лица. Естественно, тоже нелегалок. Сейчас обе девчонки работали в поте лица.

— Пойдем, — поманил я за собой Чако с Мэри и Тэрри, указывая в сторону лестницы, ведущей наверх.