Новый Мир ( № 1 2008)

Первоисточник — фильм Люмета — я видела в юности, и он, в том, что касается института присяжных, подействовал на меня как нестираемый импринтинг. Даже последующее чтение “Братьев Карамазовых” (именнопоследующее,что характерно для моего культурно обкраденного поколения), где, как все помнят, присяжные “мужички за себя постояли” — “покончили Митеньку”, — даже позднейшие размышления над тем, во что обошлось России оправдание судом присяжных Веры Засулич, не поколебали во мне влияния “Двенадцати разгневанных мужчин” как акта юридического просвещения.

У Михалкова — здесь я совершенно согласна с Сиривлей — этот институт “двенадцати” сплошь дезавуируется. В начале торжественно объявлено, что вердикт присяжныхотмене не подлежит;в финале же — “правильный” персонаж предлагает вынести ложный вердикт с тем, чтобы со временем добиться егоотменыгероическими усилиями тех же присяжных. Из материалов судоговорения присяжные знают, что в случае их решения: “виновен” — подсудимому грозит пожизненное заключение (высшая мера, эквивалент люметовского электрического стула), но их не заботит, что по закону такая мера неприменима к еще не достигшему восемнадцати лет. Присяжные — и это отметили, кажется, все (увы, немногочисленные) недовольные фильмом критики — три четверти времени тратят на собственные излияния, а не на рассмотрение обстоятельств дела; и именно эти излияния представлены как путеводная нить к искомой истине.

На меня тут пахнуло подновленным вариантом “революционного правосознания”, апеллировавшего именно к “чутью”. В финале (в котором, по приведенным Сиривлей сведениям, усомнилось только 45 процентов зрителей из числа пользователей Сети, а надо бы — все 100) присяжным предлагается образовать своего рода народную дружину параллельного судопроизводства, а их поочередный отказ от этой роли интерпретируется как греховное отступничество — pendant евангельской притче о званых на божественную трапезу: “И начали все, как бы сговорившись, извиняться. Первый сказал <…> я купил землю, и мне нужно пойти и посмотреть ее <…> Другой сказал: я купил пять пар волов и иду испытать их <…> Третий сказал: я женился и потому не могу придти” (Лк. 14: 18 — 20). (Хозяином трапезы тут, понятное дело, оказывается Председатель жюри.)