Новый Мир ( № 1 2008)

Блаженствуют в бесчисленных садах,

И лебеди в бесчисленных прудах

Высокие вытягивают шеи,

Взерцалах водстократно хорошея.

Богатая и теплая страна.

Но согревает — разве что снаружи.

Как будто бы внутри провезена

Какая-то бытийственная стужа,

Какая-то ментальная вина

С неразрешенным багажомоттуда

Или, скорей, ментальная простуда

С анамнезом неясным, и она

Никак не может быть излечена

В краю озер, дворцов, церковных шпилей

И неземной красы атомобилей...

А может, расстояния презрев,

Поверх барьеров, шпилей и дерев

Незримо сообщаются сосуды.

 

*        *

     *

Вот то-то и оно, что нам слабо, мой свет,

Всецело осознав, что через двести лет

Заметных перемен под солнцем нет как нет,

С натугой проглотив смешок, застрявший в горле,

Отметив, что налоги вовсе сперли

И что зависишь, строго говоря,

Хрен знает от какого, но царя,

Не говоря — толпы, не говоря — цензуры,

Пересчитав амуры и цезуры,

Извериться в словах и прелестях девах

И, хищну тварь о двух клюющих головах

Зря в небе над собой и тьму — на горизонте,

В последний раз вздохнуть о воле и правах —

И написать “Из Пиндемонти”.

Мюнхен.

Письма братьев Пате

Давыдов Георгий Андреевич родился в 1968 году, живет в Москве. Преподает в Институте журналистики и литературного творчества. Автор циклов радиопередач, посвященных Москве, живописи, архитектуре, религиозной философии и истории книги. В “Новом мире” публикуется впервые.

 

Тетка Фу-Фу

1

Сначала я вспоминаю фотографию Райта на желтой и темной стене. Потом начинаю вспоминать и саму “тетку Фу-Фу” — она любила себя так называть, потому что была убеждена, что собаки знают ее под этим имечком — “главной” и “грозной” собачьей командой. Ну если уж об имечках, то я все-таки предпочитал бы более привычное: Теть-Аня.