Новый Мир ( № 1 2012)

Азер заговорил с одним из официантов по-азербайджански.

Он заказал традиционный бакинский ужин: люля-кебаб, огурцы-помидоры, зелень. Официант знал его, тут же принес лаваш и чай в маленьких, красиво ограненных стеклянных стаканчиках — армудах. К нему прилагалась горстка крепкого колотого сахара, которого не сыщешь уже, пожалуй, ни в Москве, ни в Париже, но который составляет здесь, в Баку, непременную часть чаепития, ибо по-хорошему чай следует пить вприкуску. Метафора времен не столь отдаленных, когда щипчики для сахара и сам этот колотый сахар, похожий на кусочки кварца, составляли принадлежность всякого неторопливого и вдумчивого чаепития. Первый нефтяной бум Баку пережил в начале XX века. И тогда на месте города старого, еще очень во многом азиатского, был воздвигнут совершенно другой город — с особняками в стиле модерн и рококо, с трамваями, городскими садами, оркестрами в них и, разумеется, ресторанами, где чистая публика того времени и изобрела этот, не лишенный своеобразного изящества, способ чаепития. Так вот: способ уцелел. А город — куда-то  исчез. Я надеялся как раз на то, что в Баку будет много этого — прелестного дореволюционного модерна, который пленяет и томит меня, любителя старинных открыток, ценителя булыжных мостовых, трамвайных депо, старых парков и деревянных павильонов для чтения… Но как разничеготакого нам на пути не встретилось. Со своими прямыми проспектами, запруженными огромными дорогущими джипами, «мерсами» и «вольво», город выглядел несколько одномерно. Может быть, мы еще не доехали?

Нам принесли кебаб. По-бакински следует произноситькябаб, говор здесь очень мягок. Даже нежен, как сам этоткябаб, сделанный из курдючного мяса овец, ароматный и буквально тающий во рту. Свежие помидоры, пряная кинза, эстрагон и базилик увенчали наше пиршество.

Когда мы вышли на улицу, уже стемнело.