Новый Мир ( № 10 2007)

Галина Ивановна рассказала мне, что у Филиппова было, так сказать, абсолютное “ощущение Давида Самойлова” — его стихов и личности. Это ощущение было совершенно естественным, поэтому никто не удивлялся тому, что Филиппов являлся в ЦДЛ за полтора часа до начала мероприятия. Техники выводили по его просьбе на экран портрет поэта, он еще и еще раз просил запустить в динамики фонограмму, вслушиваясь и проверяя себя: верно ли звучит, не громко ли, гармонично ли соединится с последующим музыкальным фрагментом. Галина Ивановна, как мне показалось, немного гордится тем, что к каждому публичному сюжету они готовились с тем же тщанием, с каким режиссеры готовят спектакль: все вымерялось до секунды, сбои исключались. Ну а уж если накладки — конечно, незначительные — происходили, Филиппов переживал это так, как переживают личную беду, разговоров потом хватало на неделю. Галина Ивановна уверенно говорит о Сергее как о человеке, у которого всегда было ощущение, что называется, “руки на пульсе”, но при этом — и полное отсутствие пафоса, все шло здесь от какого-то внутреннего сигнала. Будучи человеком творческим, в самом высоком,старомсмысле слова — самодеятельным, он был далек от любительства и свое собственное присутствие в культуре ощущал просто и органично: это был не долг, не подвиг, но естественное и ежедневное движение души.

Вспоминая его, я размышляю о смысле некоторых слов, давно уставших от неоправданно частого и неточного употребления; между тем именно его работа и жизнь, очевидно, возвращали им изначальные смыслы. Это слова “служение”, “опека”, “помощь”, “бескорыстие”. Простые, но труднопостижимые, насколько мы знаем, вещи.

Сергей Николаевич не дожил нескольких месяцев до вечера, в подготовке которого, несомненно, должен был бы принимать участие, — представления тома переписки Давида Самойлова и Лидии Чуковской, выпущенного “Новым литературным обозрением” в 2004 году. Галина Ивановна еще успела сообщить ему, что ей кажется возможным почитать на “презентации” отрывки из писем, кои писались в течение тридцати лет, что, вероятно, следует подумать о разговоре с теми или иными актерами… Забегая вперед, свидетельствую, что вечер, который вел критик Андрей Немзер, прошел замечательно, что на киноэкран зала выводились редчайшие видеозаписи Лидии Корнеевны и Давида Самойловича, а параллельно искусно подобранному “слайд-шоу” звучали и уместные всякий раз фонограммы.