Лакуны и опущенные звенья, скрепленные многочисленными тире и дефисами, многоточиями и переносами, создают такую раму, в которой любое слово оказывается раной, многозначным, вспыхивающим и переливающимся сгустком разнообразного смысла.
Алексей перекладывает на музыку опыт Геннадия, ищет метафизические основания в
Дискография. “Falls”, “Long Arts Records” & “Има пресс”, 1997.
Айги + “Nete Hete + DJ Kubikov”. Экспериментальный диск с голосами, плод сотворчества и обильного микширования. Русские народные напевы, наложенные поверх электронных звучков, вертушек, петель и сэмплов, с расхристанной скрипкой, гуслями, балалайкой, владимирским рожком, кугиклой, калюкой и окариной (С. Жирков). Вполне в духе грамотно сделанной этномузыки. “Рождение ягнят”, “И корабль плывет” да “Выпадение волос”, причеты, закликания-выкликания, втиснутые в жесткую ритмическую сетку. Самый нетипичный диск Айги. Слишком много электроники. Слишком много потусторонних голосов. Осторожно, двери закрываются. Реже всего его слушаю.4. Минимализм.
Не меньше, чем поэзии отца, Алексей Айги обязан музыке минимализма — музыкального направления, основанного на постоянном кружении одних и тех же композиционных элементов, музыкальных фраз и ритмического рисунка.“Последняя великая идея музыки ХХ века”, — сказал о минимализме Владимир Мартынов. Мнимое однообразие (ибо внутреннее драматическое напряжение копится с каждым витком, никуда не уходит, но нарастает, восходит на дрожжах уже отзвучавшего) минималистов оказывается реакцией на переполненность современной жизни всевозможным шумом, в том числе и информационным. Голова переполнена, сосредоточиться сложно, но поскольку пластинка кружит, как заведенная, рано или поздно ты услышишь ее особенный рисунок. Зафиксируешься на совпадении и рано или поздно впадешь в медитативный транс.