Новый Мир ( № 11 2006)

Бегство в Египет — один из поэтичных эпизодов Евангелия. Он есть только у Матфея и заключен, собственно, в одном евангельском стихе: Иосиф, спасаясь от гнева Ирода, «встал, взял Младенца и Матерь Его ночью, и пошел в Египет» (Мф. 2: 14). Эти скупые слова на многие века дали пищу воображению художников и поэтов. В живописи поражает и сходство удаленных друг от друга шедевров («Бегство в Египет» Джотто и фреска в Софийском соборе в Вологде так стилистически близки!), и разнообразие — Фра Анджелико, Кранах, Тициан, немыслимое «Бегство в Египет» Веронезе, Рембрандт, Мурильо, Филонов... При сравнении стихотворных версий сюжета не так просто за эволюцией стилей увидеть индивидуальное лирическое начало — впрочем, одно от другого не отделить. Мы поставили в ряд несколько стихотворений на тему «Бегства в Египет», представляющих три эпохи русской поэзии; их авторы — Федор Глинка, Владислав Ходасевич, Георгий Иванов, Иван Бунин, Николай Заболоцкий, Иосиф Бродский. Поэты разные и стихи очень разные, но все они говорят между собой, вступают в перекличку — вольную или невольную — в общем резонантном пространстве русской поэзии27.

 

1

 

Федор Глинка. Бегство в Египет. Из поэмы «Таинственная капля»

 

Затмитесь звезды Палестины!

Затихни сладкий шум ручьев!

Не пробуждайтеся долины

Вечерней песнью соловьев,

Ни горных горлиц воркованьем!

Оденься в тяжкую печаль,

О дар Иеговы, Палестина!

Какая Мать какого Сына

Несет с собой в чужую даль?!

А вы, небесные светила,

Вы, — звезды, солнце и луна,

Спешите все к разливам Нила:

К его брегам спешит Она!

 

______________________________________

 

И видели — по утренним зарям,

Когда роса сребрилась по долинам

И ветерки качали ветви пальм, —

Шли путники дорогой во Египет:

Был Старец сед, но бодр и величав,

В одной руке держал он жезл высокий,

В другой, сжимая повод, вел осла,

И на осле сидела, как царица,

Младая Мать с своим Младенцем чудным,

Которому подобного земля

Ни до Него, ни после не видала!..

И матери подобной не видали!!.

Какой покой в лице ее светился!

Казалось, все ее свершились думы,

И лучшие надежды уж сбылись;

И ничего ей более не надо:

Все радости и неба и земли,

Богатства все, всё счастье мировое,

Лежали тут, — в коленях, перед ней,

Слиянные в одном ее Младенце,

Который сам — прекрасен так и тих, —

Под легкою светлелся пеленою,

Как звездочка светлеет и горит

Под серебром кристального потока...

В одежды алые жена одета,

Скроенные как будто из зари,

И голубой покров — отрезок неба —

Вился кругом главы ее прекрасной...