Новый Мир ( № 12 2002)

Суха теория, мой друг, а древо жизни вечно зеленеет... Прочь холодный анализ, прочь умозрительные кабинетные выкладки, да здравствует жизнь в ее цветении и полноте. Пусть явится на сцену живая полнокровная литература, пусть сама говорит за себя. Долой внутреннего Станиславского, пусть поперхнется своей жалкой системой. Плевать мы хотели на все его вешалки — текст начинается со слова и им же заканчивается. Даже шрифт не имеет значения, тем паче любые другие внешние обстоятельства. Просто возьмем два текста...

...два текста 2002 года. Пусть одним будет повесть “Звездочка” хорошо всем известного прозаикаАлексея Варламова,опубликованная в журнале “Москва” (№ 6), а другим — повесть “Крайняя хата” решительно никому не известнойЕлизаветыРомановой(ныне, увы, уже покойной), напечатанная в июньском же номере “Нашего современника”.

Сопоставить эти тексты позволяет прежде всего то, что они в конечном счете затрагивают одну тему, которую в общих чертах можно было бы сформулировать так: советская история и человек в ней — отдельный и совсем-совсем маленький. Кроме того, в обеих повестях задействована ситуация воспитаниячужихдетей. По мере прочтения могут открываться и другие интересные параллели.

Варламов начинает свое повествование просто и без затей: “В семидесятые годы прошлого века в Москве на углу улицы Чаплыгина и Большого Харитоньевского переулка на первом этаже старого пятиэтажного дома жила хорошенькая, опрятная девочка с вьющимися светлыми волосами, темно-зелеными глазами и тонкими чертами лица...” В принципе, этот абзац — вполне достаточный образец письма, по которому можно составить исчерпывающее представление о поэтике целого. Автор с первых слов задает тонлитературной игры,началом фразы отсылая к безошибочно узнаваемому зачину каких-нибудьгубернских записоквторой половиныпозапрошлоговека.

Но сам же и не выдерживает этого тона, тут же сбиваясь на столь же безошибочно восстанавливаемый образ Мальвины (из произведения несколько более позднего). Можно предположить, что игра затеяна более тонкая и “нестыкующаяся” поэтика выступает продолжением и своеобразной поддержкой сюжета: белокурый ангелок воспитан бабушками — ярой антисоветчицей и истой богомолкой — так, что осоветскомнастоящем, окружающем его со всех сторон, бедное дитя узнает, лишь поступив в школу. Что и оказывается причиной драматического конфликта.