Новый Мир ( № 12 2008)

— Ладно. Спасибо. Я все-таки пойду собираться.

Лебедев пожал плечами.

Он сошел с крыльца; ночные цветы закрылись и повисли серыми комочками, открылись дневные, яркие, разноцветные. Совсем рядом с дорожкой росли кустики чернобривцев. Над цветком висела бабочка, тоже коричневая с желтым, быть может, та, что пила из лужи на дороге.

Он уложил рюкзак, подумал и с рюкзаком за спиной вновь поднялся на веранду. Лебедев сидел за столом и читал вчерашнюю газету.

— А где сельпо? — спросил он.

— Внизу, — сказал Лебедев. — У моста. По правую руку. Хотите— возьмите у меня.

— Что?

— Хлеб, конечно. И сало. Хлеб могли еще не привезти. Они возят из Бугров. А сала там вообще не продают.

— А что продают?

— Печенье “Октябрьское”. Частика в томате. Перловку.

Обижать Лебедева не хотелось, и он сказал:

— Спасибо, я возьму пару бутербродов.

Он отрезал два куска хлеба и переложил их ломтями сала.

— И огурцов соленых возьмите, — сказал Лебедев. — Анна Васильевна делала. Я сейчас.

Он зашел в дом и вернулся, держа в руках алюминиевую кастрюлю, где плавали крепкие пупырчатые огурцы.

— Все по правилам, с вишневым листом, с чесночком, укропом.

— Спасибо, — сказал он.

— Надо в кулек, — сказал Лебедев, — в кулек пластиковый.

Он выдвинул ящик в шкафчике — приемник снова вздрогнул и захрипел — и вытащил оттуда мятый целлофановый пакет:

— Вот.

Пакет был грязноватый, но он все равно сложил туда огурцы, а хлеб с салом завернул в газету, которую только что прочел Лебедев.

— А Инна заходила? — спросил он. — Она вроде собиралась зайти.

— Заходила, — сказал Лебедев. — Это она молоко принесла.

— Жалко, я бы попрощался. Где ее тетка живет?

— Инны там нет сейчас, — сказал Лебедев.

— Нет?

— Да, она ушла. По делам. Просила передать вам привет.

Какие здесь могут быть дела, подумал он. Корову пасти, что ли?

Он затолкал пластиковый пакет в наружный карман рюкзака и подумал, что надо все равно заглянуть в сельпо, купить воды. Ему захотелось уйти как можно быстрее, показалось, что из приоткрытой двери лебедевского дома тянет влажной землей, хотя, наверное, это просто отсырели какие-то тряпки, здесь все быстро покрывается плесенью, обрастает паутиной, изгрызается мышами и пачкается мышиным пометом.

Он продел руки в лямки рюкзака, повозил его по спине, укладывая, и сказал:

— Спасибо. Передайте привет Анне Васильевне. И благодарность.

— Обязательно передам, — сказал Лебедев.

У него были старческие мешочки под глазами, пронизанные склеротическими жилками.