Новый Мир ( № 2 2007)

Москву познать невозможно — не тот город. Москва слоиста до невероятия, ее так много, что не всегда понятно, как такие различные пространства зовутся одним и тем же именем. Портрет Москвы совершенно особой, светлой и глубокой — в книге Елены Лебедевой, в собрании исторических очерков, написанных живым языком, играючи, но без заигрывания и вообще не игриво. Рассказ о каждом храме приурочен ко дню его престольного праздника, так что перед нами — культурный и исторический календарь. Первая часть книги посвящена непереходящим праздникам, вторая — переходящим, связанным с пасхальным циклом.

Рассказы о храмах включают повествования о святых, во имя которых храмы строились. Повествование о драматической истории храма Христа Спасителя ведется без особой аффектации (хотя и не бесстрастно). Впрочем, как бы оно могло быть бесстрастным, в этой своей части и везде, где рассказывается о “страшной и безбожной советской власти”. Что ж, никто не отменяет исторических фактов, но не пришельцы с Луны разрушали храмы, а люди, воспитанные в том числе в этих храмах, да и теперешнее время всеобщего потребления ничем не более благоприятно для веры. Хочется совсем спокойного рассказа, но, возможно, это дело не ближайшего будущего, слишком эмоционально вовлечены мы все в историю такую недавнюю.

Читая книгу — страстную, неоднозначную, — думаешь сразу о многом, и невозможно не вспомнить слова из собрания писем архимандрита Иоанна (Крестьянкина): “А что выдумывать-то в деревню ехать? В деревне-то что — рай? Да если там и не московская Гоморра, а нечто более приличное, но приедет туда все тот же Р., всё с теми же болезнями и неумением жить в Боге?”

Максим Лаврентьев. В ожидании переправы. Стихи. М., Литературный институт имени Горького, 2006, 32 стр.

Максим Лаврентьев — автор трех тоненьких поэтических сборников: “Бабочка-книга” (2004), “На грани вымысла и смысла” (2005), “В ожидании переправы” (2006), все они вышли в издательстве Литературного института1. Мир, описанный Лаврентьевым, непротиворечив, уютен, гармоничен, хотя и до некоторой степени замкнут, тесноват. Если Москва, то Москва парков, садов, разрушенных усадеб, гротов, дворов. Если Петербург, то Петербург поэтических аллюзий начала XX века, а никак не современный. Если Крым, то древняя Сугдея лирических фантомных воспоминаний, а не Судак экскурсий и пляжей. Декларируемые поэтические истоки — Хармс, Введенский, Хлебников, обэриуты, чинари, Боратынский. Впрочем, скорее приходят на ум имена — Тютчев, Фет…