Новый Мир ( № 2 2011)

“Работа Басинского вне сомнения полезна (записки Маковицкого и прочий „строительный” материал премированного читали немногие, а „интересно” про Толстого — и особенно про графиню, что „бежит к пруду изменившимся лицом”, — очень даже многим), но в ней нет и намека на личную страсть, завороженность героем, проблемность и энергию поиска, что искрили в каждом абзаце написанной Басинским несколько лет назад биографии Горького. Без которых никакой „большой книги” получиться не может. Между определениями „большая” и „полезная” (пусть с уточнением „и приятная”) — дистанция огромного размера. Что же до одновременного премирования Басинского и Пелевина, то, по-моему, это не знак „широты и толерантности”, а свидетельство нашего стремительного одичания, изничтожения самого понятия о каких-либо ценностях, кроме, разумеется, материальных и неразрывно с ними связанных медийных”.

 

Лев Оборин.Алексей Цветков. Детектор смысла. — “OpenSpace”, 2010, 9 ноября.

“То, что лучший жребий для человека — вовсе не родиться на свет, произносится с античности, но, кажется, ни у кого в русской поэзии эта мысль не была развита с такой ясностью и трагичностью, как у Цветкова в стихотворении „Скажи еще”, где недаром рефреном звучит сочетание „разрывалось сердце”. В этом же тексте обнажен основной парадокс этой поэзии: сама ситуация. Как возможен разговор с нерожденным, с тем, кого нет? Возможен в пространстве стихотворения, — а нерожденный в этом пространстве все-таки обретает бытие, чтобы задать свои вопросы и пройти от изначального знания о звездах к знанию о том, чего он лишен. Еще парадоксальнее образ другого Несуществующего в этой книге. На первый взгляд, ни один современный поэт, кроме Алексея Цветкова, не формулирует атеистическую программу с такой четкостью и последовательностью…”

“Такая мудрость, конечно, плохое утешение, но не в утешении дело. Цветков — поэт, которому надо „мысль разрешить”, и само катастрофическое положение о существовании смерти — повод для говорения”.

“Но, с другой стороны, в книгах Цветкова последних лет соблюдается правило полноты, включения практически всего написанного за истекший период. Это говорит, кажется, не столько о высокой оценке автором собственных произведений, сколько о необходимости продемонстрировать безостановочный ход индивидуальной и принципиальной работы с травмирующими онтологическими проблемами, которые предъявлены поэту — и нам”.

См. также:Владимир Губайловский,“О евреях и велосипедистах” — “Новый мир”, 2010, № 12.