Новый Мир ( № 3 2007)

Ну, тут, конечно, очень достается нашему “классическому” специалисту по Смуте — Р. Скрынникову. Спор идет и с другими, в том числе с зарубежными, историками. Обобщается много источников. Рассеиваются мифы. Однако заметим, что сие исследование о человеке, ответственном за первую гражданскую войну в нашем отечестве, написано все же иностранцем. Хорошо бы оно спровоцировалосовременныйнаучный труд и с “этого берега”, такой работы очень недостает. Пока у нас есть, кажется, только большой документально-художественный роман Эдуарда Успенского (“родителя” Чебурашки) “Лжедмитрий Второй настоящий” (М., 1999), который интересовался личностью царя Дмитрия еще со школы; “наперекор всему” уважал и любил его как единственную историческую альтернативу “тогдашним реакционерам” и закончил свой четырехсотстраничный труд (уже после слова “Конец”) такой выразительной цитатой: “Если бы Россия со всей своей прошедшей историей провалилась, цивилизация человечества от этого не пострадала бы” (И. С. Тургенев со слов С. Л. Толстого).

Дни Турбиных (1926 — 2007).Составила Галина Гусева. — “Другие берега”. Альманах (на правах журнала), 2007, № 22.

Вполне давнее (выходит с 1992 года) и вполне солидное издание в твердом переплете “стремится реставрировать и очистить литературную классику от позднейших идеологических спекуляций, решая, таким образом, задачу экологии культуры”, как пишет редакция в сопроводительном письме к посылке в “Новый мир”. Чтобы читателю, незнакомому с изданием, представить его облик, процитирую из рецензии на него в “Литературной газете” (эта характеристика включена в письмо): “<…> каждый номер альманаха представляет собой явление действительно уникальное. Редакция всякий раз выбирает ту или иную „лейттему” и, сообразуясь с ней, создает нечто вроде пространного литмонтажа… Нет сомнений — этим займутся будущие исследователи русской журналистики <…>”.

Нет сомнений, дело трудоемкое и искусное. Нынче это публикация пьесы Булгакова и притянутого к ней “Клопа” Маяковского. Знаменитые тексты переслоены беседами с писателями, архивными статьями и прочим материалом. Редакционное вступление и монтажные склейки выдают темпераментную руку дирижера-совопросника.

Вот он и вопрошает на всю книгу: “Что традиционно для русской классики и в чем ее русскость?”