Олег Неменский.
Национал-консервативный синтез. — “АПН”, 2007, 17 декабря“К концу ХХ века русские оказались единственным народом европейской части света, не имеющим своей национальной государственности и даже институтов культурного самоуправления. Между тем к началу XXI века в России полностью уничтожена традиционная культура. И относится это ко всем слоям общества: от разоренной деревни до выбитой аристократии. Последние удары были нанесены в 1990-е гг., и современный русский консерватизм становится уже как реакция на события этой эпохи. Консервативное течение мысли в таких условиях приобретает характер, в чем-то схожий с новым популярным литературным жанром „фэнтези”. Если трактовать „Православие” в уваровской триаде как обозначение культурно-религиозной традиции народа, то приходится признать, что уже трудно говорить о ее сохранении, но лишь о воссоздании. Консерватизм призван к сохранению идентичности, внутрикультурной тождественности членов общества, к трансляции основ его цельности. Но у современного русского населения нет цельной идентичности, а значит, нет и не может быть цельного консерватизма. <…> Русская история не раз разрывалась, рвалась традиция, происходили огромные культурные мутации. Дискретность русской истории обусловливает дискретность консервативных идей в России. Задача сохранения культурной самобытности у нас предстает как задача ее воссоздания. А вариантов здесь много, и все несовершенны”.
Сергей Нефедов
(Институт истории и археологии УрО РАН). Предопределенность судьбы. — “Эксперт”, 2008, № 1.“Чтобы понять и объяснить судьбу Российской империи, нужно прежде всего обратиться к „фундаментальным реальностям” — экономическим законам, описывающим динамику населения, потребления, цен и ренты. Тогда как судьбы отдельных людей сложны и непредсказуемы, движение основных экономических параметров выражается простыми закономерностями, открытыми некогда Мальтусом и Рикардо. Впрочем, сразу надо оговориться, что эти закономерности описывают в основном динамику традиционных аграрных обществ — закономерности современного мира намного сложнее. Императорская же Россия была аграрным обществом, и поэтому ее история может быть проанализирована в рамках мальтузианских закономерностей”.
Степан Орлов.
Разговор с “варваром”. — “Правая.ru”, 2007, 27 декабря