Новый Мир ( № 3 2008)

“Ни разинщина, ни пугачевщина, ни эпоха стрелецких мятежей и стрелецких казней не в состоянии сравниться со смутами начала XVII и начала XX века хотя бы уже в силу своей локальности. То были тяжкие беды, но никак не охватывающие всю землю. Модное ныне сравнение 1917 года с 1991-м уместно еще менее, поскольку объем страданий и разрушений здесь в принципе несопоставим. В результате 1991 года не вымерзали крупнейшие города, моровые поветрия не выкашивали людей, картофельные очистки не были лакомством, массовая гибель людей не стала повсеместным бытовым явлением. Кризис 90-х был тяжел, но уровень промышленного производства не падал, как в 1921 году, до 3% от уровня 1913 года, в стране не было голода вплоть до людоедства, в ней не выбивались целые сословия и не случалось в ней такого, чтобы затем спрашивать в изгнании: „Зачем меня девочкой глупой / От страшной родимой земли, / От голода, тюрем и трупов / В двадцатом году увезли?” Повторимся: такого голода и стольких трупов горькая русская земля не знала триста лет. Что есть вполне достаточное основание для употребления термина „катастрофа Семнадцатого года”…”

Александр Солженицын: я мечтал о другой России.Беседу вел Андрей Кондрашов. — “Вести”. Информационный канал. 2007, 9 декабря.

Из интервьюАлександра Солженицынапрограмме “Вести недели” (РТР) 9 декабря 2007 года: “Очень интересный вопрос: насколько она [РФ] близка к той России, о которой я мечтал... Весьма и весьма далека. И по государственному устройству, и по общественному состоянию, и по экономическому состоянию весьма далека от того, о чем я мечтал. А нынешний строй заметно отличается от того, который был. Совершенно зря его смешивают — это совсем не то. Это нечто другое, заметно другое. Конечно, к сожалению, со своими недостатками и со своими обязанностями к развитию. <…> Главное в международном отношении достигнуто — возвращено влияние России и место России в мире. Но на внутреннем плане мы далеки по нравственному состоянию от того, как хотелось бы, как нам органически нужно. Органического родства с тем, что нужно, еще нет. Это трудное духовное развитие, которого одними государственными приемами, стандартными приемами парламентаризма не выполнишь, — перешагнуть их нельзя. Это очень сложный духовный процесс”.

Валерий Соловей.“Мы” и “Они”. — “Литературная газета”, 2007, № 52, 26 декабря.