Новый Мир ( № 3 2009)

“<...> нам, то есть современным русским читателям, интереснее читать об активной, а не о пассивной стороне любой ситуации. Поскольку нам самим в любом положении важно, кто тут главный, то нам и в прошлом интересны хозяева положения — поэтому Сталин нам интереснее, чем его жертвы, а Лили Брик интереснее, чем Маяковский. Собственно, и книга самого Янгфельдта [„Ставка — жизнь”] непроизвольно клонится в ту же сторону. Это история того, как Маяковский подчинился не взаимному, как он по-детски надеялся, уговору с Лили Брик, а ее „правилам”, которые ей давали свободу, а ему — „безумные страдания” без права ухода, — и в этой истории Лили оказывается ярче, живее, первостепеннее, чем Маяковский (кроме как в предсмертных сценах)”.

Михаил Делягин.Тоталитарный гуманист. Два подвига Солженицына, о которых мы забыли. — “Независимая газета”, 2008, № 269, 11 декабря.

“Солженицын ведь совершал подвиг в Советском Союзе и для советского народа — а они исчезли, погибли. Бурьяну же нового, пробивающемуся на руинах его страны, собирающей себя по кусочкам России, и складывающемуся российскому народу — он оказался чужд и, в общем, не нужен. Похоже, эта чуждость и непонимание были обоюдными”.

Игорь Джадан.Национализм живее всех живых. — “Русский Обозреватель”, 2008, 24 декабря.

“Национализм — это именно то, что у русских в дефиците, а значит — это именно то, чего особенно не хватает и что должно цениться особенно высоко”.

Борис Дубин.Мистика оригинала. — “Книжный квартал”. Ежеквартальное приложение к журналу “Коммерсантъ/Weekend”. Выпуск четвертый, 2008 (“Weekend”, 2008, № 48, 12 декабря).

“Текст — это запись изменчивости, поскольку он должен, обречен быть прочтенным. А раз это так, то перевод становится стратегией поиска, как культура — не музеем восковых фигур, а живым и безостановочным умножением многообразия в пространстве и времени выбора. И выбор этот открыт как перед автором, так и перед читателем”.

Михаил Елизаров.“Бардак остановлен”. Беседу вел Андрей Смирнов. — “Завтра”, 2008, № 50, 10 декабря.