Новый Мир ( № 3 2010)

М а й я. Мне дали кривую роста успеваемости. А Августу Макарычу достался сдвоенный образ — Хрущева с Булганиным. Наподобие Маркс и Энгельс.

Т и г р а н. Редкий чин.

М а й я. Чей чин? Они были в штатском.

Т и г р а н. Иконописный.

М а й я. Изготовлялись тогда такие. Двое в соотношении к по отдельности — один к десяти. В тот раз снег залеплял, приходилось постоянно отряхивать.

Н и о б е я. А Виталий звонивший?

М а й я. Лозунг. “Повысим бдительность!”

С в е т л а н а. Мама, какая память!

М а й я. Он за мной ухаживал. Все шутили: Виталик, повысь бдительность, а то вон Август наготове. А Август ничего такого.

Т и г р а н. Так, дедушка?

А в г у с т. Почему? Мы с Виталием дружили, секретов не было. Он мне рассказал: на ноябрьской, когда щиты сдавали, Майку эту в уголку, удалось, прижал. Так что наготове не наготове, но в уме я ее держал.

М а й я. Август! Какая низость! Сейчас же сознайся, что все выдумал! Извинись немедленно!

А в г у с т. Все не все, но кое-что выдумал. Тогда. Но кое-что, оказалось, и не выдумал.

Д е т и и в н у к и. Что?! Что?!

А в г у с т. Зажигательность и пламень юной Майи Модестовны.

М а й я. Август, что с тобой? При детях!

А в г у с т. Так ведь потому и детях при, что зажигательность и пламень.

С в е т л а н а. А Валерий на маму глазложил?

А в г у с т. Майя Модестовна, вопрос к вам.

М а й я(излишне серьезно). Валерий был образцом товарищества.

С первого дня института. И продолжает быть до сегодняшнего.

С в е т л а н а. В каком плане? Валерий-товарищ или товарищ Валерий? Ты же была комсомольский вожак. И если он рядовой член...

А в г у с т. Отнюдь. Валера — бессменный профорг. Комсомол — резерв партии, профсоюзы — школа коммунизма. Всего лишь. Субординация. Смотрел на нее снизу вверх. А мне на картошке сказал: “Ты давай с Майкой решай, а то я не камень”.

С в е т л а н а. Мать, да ты вамп!

Я р о с л а в. Мне в голову не приходило.

А в г у с т. А вот и мимо! Валера чист, как голубь, а голубь — как тот снег. Виталик ухаживал, Валера — эталон товарищества, хранящийся в парижской палате мер и весов. Виктуар — вот кто искуситель. Вот кто змей. Что-то он, кстати, еще не звонил, не назначал, когда и как нам праздновать. Сорокалетие-то.

 

Пауза.

 

Т и г р а н. Ну, дак, и вы на демонстрации, снег валит, дед в пыльнике. Хрущев-Булганин сдвоены, как Маркс-Энгельс, — и дальше что? Откуда пошла разматываться наша семья?