Так что вопрос остается: не является ли все это изобилие простым самиздатом, не сумевшим прорваться в “бумажный” мир, в мир официальных регалий и редакционных офисов? Ведь и самиздат имел достаточно сложную андеграундную структуру: свои библиотеки из книг-самоделок, и свои журналы, и свои славные имена — навсегда особую страницу нашей культурной истории... Словом, вроде бы можно поддержать традиционно ориентированного Андрея Немзера, считающего, что “никакой „сетевой” литературы не бывает (бывает — вне зависимости от формы записи и бытования — хорошая и плохая)... российская словесность в Интернете — это огромная прозрачная литконсультация” (из его статьи “Где эта улица?”); “хорошая” рано или поздно найдет своего издателя и обретет традиционную бумажную форму, а плохая просто сгинет.
Действительно, некоторые прозаики пользуются услугами Интернета, потому что больше никто им своих услуг не предлагает; есть и такие, кто, хотя мог бы печататься, считает книгопечатание делом устаревшим и вполне удовлетворен своим житьем в Паутине. Однако есть и нечто третье. Так, при всех усилиях воображения я не могу представить напечатанной “Книгу книг” Михаила Эпштейна. Сам Эпштейн говорит о своем детище как о “собрании альтернативных идей в гуманитарных областях... Эти идеи иллюстрируются отрывками из книг, где они впервые вводятся в употребление, бросая вызов господствующим теориям и общепринятым терминам... это попытка деконструкции тех понятий и теорий, которыми определяется самосознание современной цивилизации... это деконструкция мышления путем создания его множественных альтернатив, вариаций, соперничающих моделей — так сказать, позитивная деконструкция, которая демонстрирует, что рядом с каждой дисциплиной, теорией, понятием, термином живет его „тень”, которая при иных условиях освещения могла бы выступить как самостоятельный, первичный объект сознания... каждое понятие — только одно из возможных в целом гнезде или рое понятий. Это... раздвижение мыслительной зоны каждого понятия путем его мультипликации, встраивания в более широкие, виртуальные поля сознания”.