Новый Мир ( № 4 2000)

Последний пример — лишь одна из попутно замеченных “мелочей”; имеются, однако, и более основательные причины для того, чтобы предпочесть некоторым публикациям, включенным в двухтомник, их первопечатные тексты. В этом отношении, может быть, наиболее яркий пример — с дневником “Серое с красным”, печатаемым по тексту альманаха “Встречи с прошлым” (вып. 8. М., 1996; публикация Н. В. Снытко); в новом издании в нем оказалась потерянной последняя, особо значимая запись — несколько фраз, занесенных в дневник сразу по получении известия о нападении Германии на Советский Союз (“Два слова только: сегодня Гитлер, завоевавший уже всю Европу, напал на большевиков” — и т. д.). При переиздании дневника “Воображаемое” текст, кажется, воспроизведен исправно, но едва ли читатель сможет его достаточно внятно воспринять и даже понять, к кому обращены эти записи, почему автор иногда пишет от собственного лица в мужском роде и кто фигурирует под обозначением “Оля”, без дополнительных пояснений о характере взаимоотношений между Гиппиус и В. А. Злобиным летом 1918 года, отсутствующих в двухтомнике и наличествующих во вступительной заметке М. Павловой к первой публикации “Воображаемого” в журнале “Звезда” (1994, № 12).

Применительно же к комментариям, написанным специально для двухтомника, количество возражений, претензий, исправлений возрастает неимоверно. Когда-то И. Г. Ямпольский в одном из своих обзоров литературоведческих ошибок (“„Не верь глазам своим”. Заметки на полях”) справедливо отмечал: “Без сомнения, отдельные промахи имеют случайный характер, от них никто не застрахован, но подавляющее большинство ошибок — следствие неосведомленности, легкомыслия, излишней торопливости в выводах, слепого доверия к своей памяти, самодовольства и безответственности” (“Вопросы литературы”, 1981, № 5, стр. 209). Все эти характеристики, увы, оправдываются и в нашем случае. Похоже, что комментарии к дневникам, ранее издававшимся без исследовательских пояснений, очень торопились сдать к жестко определенному сроку, подобно очередному глобальному “объекту” социалистического строительства. “Объекты”, правда, после авральной даты доводили до кондиции, обустраивали; применительно же к изданной книге такой возможности нет: как заметила Гиппиус, “только слова останутся”.