Новый Мир ( № 4 2002)

После Аушвица в Европе больше нет поэзии.Образы и метафоры идут только из Восточной Европы, считает поэт Алексей Парщиков. Беседу вел Игорь Шевелев. — “Русский Журнал”

ГоворитАлексей Парщиков,живущий ныне в Кёльне: “Западные стихи более сухие. Они такими, может, и были, но после войны еще более это все усушили. Когда Адорно (не только он, но он был одним из) объявил, что после Аушвица метафора и образ доказали свою опасность и должны быть отброшены. Они не контролируются разумом, что приводит к сильному пропагандистскому эффекту. Они явились бродилом методов пропаганды, которые привели к европейской катастрофе времен Второй мировой войны. Европейцы исключили метафористику, образность, аффекты, о которых нельзя рассуждать, но которыми можно только восхищаться — или им ужасаться. Они ввели обязательный анализ и обязательное понимание этой поэтической речи как условие для последующей оценки. И, сделав это, они освободили многих художников от необходимости чувствовать нечто в себе исключительное, метафорическое, образное.

И. Ш.:Ты знаешь, я в первый раз это слышу от тебя. Я всегда удивлялся странной форме нынешней европейской поэзии. И слова Адорно, конечно, знал, что поэзии после Освенцима не может быть, потому что сами страдания эти выше всякого осмысления.

Нет, имеется в виду методология: образ подвергается обсуждению демократическими процедурами. Только когда об образе можно говорить, анализировать, встраивать куда-то, курировать его, только тогда он включен в общеевропейскую конвенцию, в культурный договор. А какие-то неконтролируемые, сумасшедшие художники — это исчадие романтизма, который тоже привел к Катастрофе, в том числе — к каким-то неясным культам, используемым нацистской пропагандой. Тень того времени, когда разумом вдруг овладела безумная стихия, — эта тень до сих пор формирует европейское отношение к образу. В немецкоязычном мире, во всяком случае”.

Приветствие Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II участникам богословской конференции Русской Православной Церкви “Учение Церкви о человеке”,[Москва, 5 ноября]. — “Московский церковный вестник”, 2001, № 20, ноябрь.

“Но нам следует со смирением признать, что учение Церкви о человеке не всегда внятно и доступно миру. Поэтому сегодня Церковь Христова призвана к убедительному свидетельству, к активному диалогу с обществом”.