Новый Мир ( № 4 2008)

Владимир Бондаренко.50 книг ХХ века. — “День литературы”, 2008, № 1, январь.

“Итак, вот мой личный список золотого фонда русской литературы — список 50 лучших произведений лучших писателей, составленный литературным критиком двадцатого века Владимиром Бондаренко…”

№ 1 — Лев Толстой, “Хаджи Мурат”.

......................................................

№ 50 — Юрий Поляков, “Козленок в молоке”.

См. еще одинсписок:

“От Божественной Бутылки мэтра Франсуа Рабле до скандального „Голубого сала” Владимира Сорокина. 100 романов, которые, по мнению коллектива редакции „НГ Ex libris”, потрясли литературный мир и оказали влияние на всю культуру” — “НГ Ex libris”, 2008, № 3, 31 января.

Леонид Бородин. До рассвета. Рассказ. — “Москва”, 2007, № 12.

“Я стою на плоской крыше высокого здания. Высокого, но не высотного. Время — ночь, чуть за полночь. Не помню, почему я здесь стою, но мне будто и не надо помнить, почему и зачем. Вот стою — и все. Так надо. Ничуть не страшно…”

Яна Бражникова.Всего лишь рудимент традиции. — “Политический журнал”, 2008, № 1, 21 января.

“То, что мы сегодня знаем в качестве „семьи”, существует недавно. Она была лишь моментом в европейском проекте индивидуализации, ключевым продуктом которого сегодня выступают Индивид (Женщина) и Ребенок. Причем развитие индивидуализации шло рука об руку с развитием системы наказания (тюрьма), системы всеобщего обязательного образования (школа, университет) и системы доступного здравоохранения”.

“Невольно задумаешься о том, что во исполнение Христовой заповеди „Будьте как дети” следует прежде деинфантилизировать ребенка, а вместе с ним и всю инфантильную цивилизацию гламура, ибо сегодня уже не „ребенок — это уменьшенный взрослый” (как в средневековых изображениях детей), а взрослый — это увеличенный малыш”.

Дмитрий Володихин.Фантастический быт русских. — “Русский Проект”, 2008, 10 декабря.

“90-е прошли под знаком почти полного отказа нашей фантастики от попыток футурологического поиска. <…> На рубеже 90-х — „нулевых” начался перелом. Наша фантастическая литература выбросила мощный футурологический протуберанец, родившийся под знаком имперства. Из имперской фантастики выросло два устойчивых тренда „русской утопии”. Ни один из них не связан с либерализмом, глобализацией и т. п.”.