Новый Мир ( № 4 2010)

Во-первых, это главный герой, от лица которого — с философскими отступлениями и флешбэками — ведется повествование. Сири Китон, синтет, наполовину человек, наполовину компьютер, лишившийся еще в детстве одного полушария мозга[18](хирургическая операция была сделана, чтобы избавить его от неизлечимых эпилептических припадков). Сири — человек, не способный испытывать эмоции (по крайней мере, так он полагает), непредвзятый профессиональный аналитик — исполняет в этой экспедиции роль беспристрастного наблюдателя, призванного запомнить все, зафиксировать и донести информацию до землян. Он тот, кого следует беречь, тогда как остальные — расходный материал. Недаром у него нет «дублера» в анабиозной ванне. Сири — как бы «не-совсем-личность», именно потому на его показания можно полагаться. И все же в самом конце этого предприятия Сири Китон, единственный уцелевший, летящий в спасательном челноке к Земле, где его ожидает неизвестно что, обретает способность к эмоциям и эмпатии. Возможно, как заметил один читатель-рецензент, все эти испытания, весь этот внеземной разум, все загадки и поражения нужны были исключительно для того, чтобы Сири Китон обрел себя, стал целостным… Но вернемся к составу экипажа.

Литературные и кинематографические вампиры нынче модны и гламурны до тошноты, и то, что Уоттс ухитрился впихнуть в свое научно-фантастическое повествование вампира, вызывает некоторую оторопь — для привлечения читателей, что ли, ему это понадобилось? Конечно, уоттсовские вампиры — не совсем вампиры в обычном понимании, Уоттс выдумал некую ветвь гоминидов, активного ночного хищника, чья кормовая база представлена исключительно близкородственными видами, в частности представителямиHomo sapiens. Чтобы охотиться на умную и подвижную добычу, требуется еще более острый ум — вампиры, по сравнению с людьми, интеллектуалы, обладающие феноменальной скоростью реакции и пространственным воображением, способные (в отличие от людей) удерживать в сознании одновременно оба аспекта кубов Неккера[19].