“В реальном мире доминирует Другой. Социум — это не что иное, как множество поименованных Других. В нем нет места для „Я”. „Я” — это разрыв в ткани социальности, асоциальная дыра, которую социум всегда пытается стянуть, зашить, выдавив из человека субъективность, как пасту из тюбика. Другой — это всего лишь „пустой тюбик”, субъект без субъективности, тот, кто научился подчиняться, чтобы быть социально приемлемым. Социализироваться — значит, стать послушным”.
“Но человек — существо асоциальное, претендующее на внутреннюю свободу, пытающееся убежать из социума и спрятаться в социальных сетях параллельного мира. Ибо в нем, в этом мире, доминирует не Другой. В нем перемигивается бесконечная множественность „Я”. Это мир самоименования. Поэтому социальные сети асоциальны. В них каждый открывается таким, каким он себя придумал. Если реальный мир — это мир социальных позиций, то параллельный мир — это мир виртуальных диспозиций, материализации того, что люди думают о себе, а не того, что они есть на самом деле”.
Линор Горалик.
Сергей Гандлевский в цикле “Среда”. — “Культурная инициатива”, 2012, 14 января“Сергей Гандлевский читает собственные тексты так, как будто совершает глубоко осознанное признание на допросе: следователи не видны слушателю, но хорошо известны поэту; признающийся полностью отдает себе отчет в последствиях; тем, кто спрашивает с поэта, нет, собственно, никакой нужды ни о чем допытываться: подследственный сам бесповоротно решил, что он собирается рассказать о себе — а чего от него нельзя добиться ни при каких обстоятельствах, никакой ценой. Такая манера чтения своего рода обратна исповедальной; здесь нет барочного эмоционального нажима, взывающих к состраданию пауз, артистических модуляций голоса. Это — лишенное жестикуляции признание, совершаемое (стоя) человеком, уже судившим себя по собственному внутреннему закону, вынесшим единственно значимый приговор, — и теперь, собственно, всего лишь излагающим обстоятельства своего дела; что бы ни последовало, худшее позади”.
Алла Горбунова. Свобода от любой несвободы. Беседовал Александр Марков. — “Русский Журнал”, 2012, 25 января