Новый Мир ( № 5 2008)

Темнота густая и вязкая. Тишина глухая. И вовсе не сон. Жесткое низкое ложе. Глаза вроде целые, открываются и закрываются веки, но ничего не видят. Один лишь мрак. Шевелятся руки и ноги, и нигде боли нет. Рядом — на ощупь шершавый бетонный пол. Сел. И ничего не случилось. С опаской попробовал встать. Сначала на четвереньки, потом осторожно выпрямился. Получилось.

Может, ослеп? Но тогда уж заодно и оглох, коли вокруг — ни звука.

Он постоял, осторожно шагнул вперед, вытянув руки. Еще один шаг, а потом назад, к жесткому деревянному ложу, на котором очнулся. Сел и снова не мог понять, где он и что с ним. Так бывает порой после хорошей пьянки, когда очнешься и не поймешь, куда попал. Но никакой пьянки не было. Да еще эта тишина и тьма непроглядная. Может быть, это смерть? Шел-шел и умер. Всякое бывает. Но мертвые — не ходят. Вспомнилось некстати: говорила мать о том, что нужно выкупить на городском кладбище место, где похоронена бабушка. Сделать семейный склеп с часовенкой. Может, он и попал в тот самый склеп первым поселенцем, которого живьем схоронили.

— Люди!! — закричал он что было мочи. — Помогите!! Люди!! Помогите!! — кричал и кричал он. — Люди!!

Ответа не было. И даже эха не было в тишине вязкой, глухой.

Потихоньку, с опаской, сначала на четвереньках, он пробирался по шершавому полу, пока не уткнулся в стену. Потом — в другую, в третью, в четвертую. Двигался: шел и полз, поднимал руки и даже пытался подпрыгнуть, передвигаясь вдоль стен, ощупывал их, обнюхивал по-собачьи, стучал кулаком. Пока не понял отчетливо: в этом помещении нет выхода: сплошные бетонные стены, такой же пол. Бетонный спичечный коробок, и он, словно таракан, — внутри.

Снова пробовал кричать: “Помогите!! Люди!!” Кричал до хрипа, до из-неможенья. Потом лежал обессиленный. И даже забылся, а очнувшись, вскинулся: “Что это? Где?” Но тьма молчала, как прежде.