Новый Мир ( № 5 2009)

“Проблема в том, что Федин был писатель по преимуществу европейский — потому, скажем, К. Симонов и другие коллеги предпочитали именовать его именно европейцем, акцентируя элегантность и отутюженность его седовласого облика. Конечно, это не Европа, а „Европа”, книжный, адаптированный вариант,slightly abridged— настоящей-то Европой, как ни ужасно это звучит, был Эренбург, вечно лохматый, засыпанный пеплом, одетый черт-те как, очень еврейский и при этом очень монмартрский. Видимо, Эренбургу в силу его еврейской натуры особенно удавалась переимчивость — у Федина все выходило очень уж провинциально, он так и не понял, что высшим лоском является отсутствие лоска; но прозаиком он был европейским и к войне, а также к революции подходил с традиционными европейскими критериями. То есть он пытался их обсуждать в категориях добра и зла. Но с революцией так нельзя”.

“Быть литератором в современной России то же самое, что быть водителем…”Беседу вела Алена Бондарева. — “Читаем вместе. Навигатор в мире книг”, 2009, февраль.

ГоворитИлья Бояшов:“История вообще является мифом. Это не наука, а творчество. Чем литературно одареннее историк, тем более интересной и захватывающей она видится. Карамзин, Ключевский, Соловьев, монах Нестор — прежде всего талантливые литераторы”.

“Дело в том, что стиль, ритм современной прозы меняется на глазах. Проза теряет свою неторопливость, вальяжность, цветистость — на смену приходит ритм, рваный, быстрый, нервозный. Язык катастрофически меняется. Первая предтеча — молодежные „sмs-ки”. Обратите внимание: одним словом, пусть даже сленгом, выражается целая гамма чувств. Достаточно одной фразы — молодежь сразу понимает — где, когда, кто, с кем, при каких обстоятельствах. Компьютерный язык появился. Сухой. Точный. Без эпитетов. Телеграфный. Огромное количество глаголов. Огромное количество англицизмов с чисто русским подтекстом. Боюсь, старшее поколение, воспитанное на классицизме, современную литературу перестанет понимать. Уже сейчас перестает”.

Януш Вишневский.“Любовь — это наркотик”. Беседу вела Юлия Бурмистрова. — “Частный корреспондент”, 2009, 14 февраля.

“Химические структуры, возникающие в мозгу человека в состоянии влюбленности, — страшные структуры. <...> Если бы на их основе создали препарат и люди носили его в кармане, их бы сразу забрали в тюрьму. Они относятся к группе наркотиков — амфетамины, опиаты. У героина и у любви много общего в смысле химии. Их воспринимают одни и те же мозговые рецепторы”.