Новый Мир ( № 5 2012)

Он был близко. Ивану прямо виделось, как изюбрь, задирая голову к небу, втягивает в себя воздух, через напряженную, музыкальную узость губ и гортани, так, что даже слышен хрип слюны в углах рта. В горе запел большой. Иван напряженно ждал, когда ответит молодой — тогда его можно попробовать увидеть. Прозрачные капли ночного дождя висели на ветках, ветерок пошевеливал поникшую бурую траву. Сзади, за рекой, прокричал коротко и слабо. Молодой все молчал, а Иван просматривал тайгу и соображал: двигаться вперед, прямо на голос, или еще пройти берегом — по тропе идти было тише.

Так он простоял довольно долго, прислушиваясь к шорохам леса, Лена катила сзади с легкими всплесками, серенькие длиннохвостые синички перепархивали, обследуя кустарники на берегу и коротко посвистывая, Иван начал уже думать, что быки вообще перестали петь. Сел осторожно на поваленное дерево. Тайга молчала. Ворон где-то далеко гракнул-клёкнул несколько раз с эхом. И опять все стихло. Он еще посидел и, сморщившись на эту свою охоту, поднялся идти в лагерь.

Охотой надо либо заниматься, либо не заниматься — он в последние годы в силу разных других дел мало охотился, терял навыки, терял хорошую компанию товарищей-охотников, и это было грустной частью его жизни.

Сзади за рекой заревел бык, почти сразу ответил молодой, он был дальше, чем казалось, и охотник двинулся по тропе. Быки опять распелись, это было на руку Ивану. Река делала поворот, он крался тропой и всматривался — могло получиться так, что бык окажется в лесном мысочке на повороте, и его легко можно будет увидеть. Его изюбрь кричал чаще других, он был уже так близко, что у Ивана ноги отказывались идти.

Тропа выводила на небольшую поляну, Иван остановился, не выходя на чистое, и стал смотреть. Метрах в пятидесяти на некрутом склоне шаталось дерево. Небольшая листвяшка вдруг начинала трястись среди других спокойных деревьев. Бык терся о нее рогами. Он не бодался, но именно терся, иначе легко сломал бы дерево. Однажды во время такой охоты Ефимов наткнулся на место драки двух быков. В радиусе пятнадцати-двадцати метров все было изрыто, мох сорван, не было ни одного дерева в кулак толщиной, все либо вырваны с корнем, либо сломаны. На больших деревьях красовались глубокие отметины и рваные канавы от могучих рогов.