Новый Мир ( № 7 2006)

— Ну да, — говорю я. — Ясно. Здесь ли Васильич.

Женя смотрит с сомнением.

— Нет, ты понял? Просто спрашиваешь у него — мол...

— Да понял я, понял!..

— Не перебивай оратора, — наставительно говорит Женя. — Слушай сюда. Спрашиваешь: “Васильич, мол, здесь?” Если Васильича нет, спускаешься в подвал. Понял?

Морщит лоб и снова смотрит. Похоже, не вполне верит, что уровень слабоумия является приемлемым.

— Понял, — покорно отвечаю я.

— Если же Коля говорит, что Васильич на месте, ты немедленно уходишь. Не спускаешься в подвал к Саше, а покидаешь торговую точку. Просто выходишь на улицу и идешь себе куда глаза глядят. Понял?

Теперь я некоторое время смотрю на него. Потом сухо киваю:

— Да.

— Смотри же! Это очень важно!.. — волнуется он. — Если Васильич в магазине, в подвал идти нельзя! Видишь ли, я тебе уже говорил, что Саша неоднократно просил при такого рода визитах проявлять разумную осторожность и попусту не маячить. У него с Васильичем контры, в которых нам с тобой не разобраться, да этого, как ты сам хорошо понимаешь, вовсе и не требуется, ведь...

— Да понял я, понял!

— Не перебивай оратора...

Понятно, что, направляясь на первую встречу после полуторачасового инструктажа, я чувствовал себя несколько взволнованным.

Обрубок Коля стоял у прилавка бакалеи.

Я деревянно прошагал к нему и сказал заветное:

— Васильич здесь?

Хоть это было и несколько затруднительно при его росте, Коля все же смерил меня взглядом. Улыбка у него вообще была как у гоблина.

— Щас, — бросил он, скрываясь в недрах магазина.

Когда Коля, деловито переваливаясь, появился снова, за ним шагал немолодой и явно недовольный человек в белом халате поверх костюма. На ходу он протирал очки платком и подслеповато щурился. Остановившись, посадил очки на нос, и из-за их толстых стекол на меня уставились недоуменные глаза.

— Вот, Васильич, — сказал ему Коля, указывая на меня нечистым пальцем. — Вот этот тебя спрашивал.

 

Анекдот

Костер догорел.

— Спать, что ли, идти... — протянул Семен.

— Ну расскажите анекдот, — ноюще повторил Витя.

Мы помолчали.

— Пойду, — сказал Семен. — Пока.

Встал и пропал в темноте.

— Расскажи, а? Ну чего ты?

Витя обращался ко мне. Больше было не к кому. Все ушли, чтобы наконец-то его не слышать.

— Я больше не знаю, — ответил я. — Сколько можно? Уже все рассказали.

— Ну пожа-а-а-алуйста, — тянул он. — Оди-и-ин...

— Сам-то ты почему не рассказываешь?!

— Я не запоминаю! — воскликнул Витя, прикладывая руку к груди. — Ну честно, не запоминаю!

— Ладно, один, — сдался я. — Последний. И все. Годится?