Новый Мир ( № 7 2006)

Я и не лез пока что. Я ждал разговора. А Гога выигрывал время, “внедряясь” в почти готовый спектакль, отсматривая те или иные куски, делая по ним те или иные замечания. При этом, видя меня, сидящего молча за его спиной, он оборачивался, будто советуясь со мной. Но я даже поймал себя на том, что отвечаю ему репликой или кивком. И это тоже была психологически тонкая игра: меня вовлекали в новую ситуацию, приучали к роли “сидящего”, присутствующего, наблюдающего, помогающего ставить, но уженичегоне ставящегосамостоятельно режиссера.

На четвертый день Дина Морисовна сама ко мне подошла:

— Марк, вы не передумали?

— Нет.

— Зря. Если вы начнете “выражать свои протесты”...

— Я пока что ничего не выражаю...

— Меньше эмоций, Марк, мой вам совет: меньше эмоций.

— Почему “меньше”?.. Я эмоциональный человек и то, что чувствую...

— А вы не чувствуйте. Вы лучше думайте.

— О чем?

— О том, что происходит. Вам понятно, что происходит, Марк?

— Мне непонятно, — отвечал я.

— А я вам не буду ничего объяснять, — говорила Дина. — Вы сами должны подумать, подумать хорошенько и решить, как вам вести себя дальше.

— Ах вот оно что?.. Вы даете мне эти дни на размышление?

— Конечно!.. Георгий Александрович вас очень любит и не хочет, чтобы вы себя накачивали.

— Дина Морисовна, по-моему, накачиваете меня вы!

Ах, Дина!.. Милая Дина!.. Маленькая соучастница больших дел!.. Сколько хорошего она сделала для Георгия Александровича! Какое неподдельное искреннее служение, какая потрясающая верность!..

Сейчас — боевая стойка:

— Я?.. Я только передаю то, что от вас хочет Георгий Александрович.

— А что он хочет?

— Он хочет, чтобы вы тут чего-нибудь не натворили сгоряча. Вы должны прежде всего успокоиться...

— Поймите, я не могу успокоиться... “Холстомер” — это годы моей жизни, годы работы.

— Это прошлое. Вы должны подумать о своем будущем.

— Мое будущее как раз зависит от настоящего.

— Хорошо, что вы хоть это понимаете. Но тогда зачем, скажите, зачем вы продолжаете лезть в бутылку?.. Вы должны иначе себя повести!

— Как иначе?

— Умно. Ведь вы же умный человек.

Нет, это уже не комплимент. Это призыв к благоразумной сдаче. Нет, я не дамся, так просто не дамся, не дамся... Мне терять нечего.

— Между прочим, — заявляю я важным тоном, — у меня есть договор с театром. А театр — это государственное учреждение... и споры по договору могут возникнуть и в судебном порядке.

— Вы с ума сошли, Марк. О каком суде вы говорите? Завтра новый худсовет проголосует против вас — и кончено. Вы должны быть благодарны, что с вами еще разговаривают.