Новый Мир ( № 7 2012)

«Теперь вместо „ханемака” я получил „опель” — машина исправная, мотор новый, но кузов имеет следы пуль и прострелены стекла, которые, конечно, заменим» (Вс. Иванов жене и детям из Берлина 9 мая 1945 г.).  «…„Опель” машина хорошая, но маленькая. Вскоре я поехал в одну армию. Там, увидав скромные размеры моей машины (я поехал на чужой, славинской), подарили мне хорошую. Но у меня не было шофера <…>. Генерал, подаривший мне машину, захотел быть любезным до конца, он послал подаренную мне машину вслед за мной. Но на другой день после моего отъезда неопытный шофер, снятый с грузовой, разбил машину и разбился сам. После этого я поехал в армию ген. Цветаева. Там мне подарили „супер-опель-6”. Машина очень хорошая, хотя и прошла очень много: 50 000 км, но, надо думать, сделает еще столько же. Таким образом, на моем счету две разбитых машины и две целых, которые стоят в саду под окнами дачи, на которой я живу…» (он же им же оттуда же 23 мая 1945 г.).

 

Маршак своим мастерским «Мистером Твистером» породил стихотворный антиамериканский ширпотреб времен холодной войны.

 

Гуляет по палубе

Важный народ.

Лениво качаясь,

Плывет пароход.

 

Усталые птицы —

За волнами вслед,

Как будто им места

В Америке нет.

 

<…>

 

Тяжелые волны

Шумят за бортом…

За ящики спрятался

Маленький Том.

 

<…>

 

Шумит за бортом

Голубой океан…

По трапу идет

Господин капитан.

 

Губами сигару

Швыряет во рту

И видит,

Что «черный»

Стоит на борту.

 

— Убрать, чтоб не видел

Цветного щенка! —

И нервно

Подрагивает щека.

 

<…>

 

Вдруг Том покачнулся

И — вниз головой.

И, даже не вскрикнув,

Пропал под водой.

(Исай Тобольский, «О мальчике Томе»,

Саратов, 1950)

 

Спустя восемь лет появился в общем-то антиамериканский, но очень приличный фильм по рассказу привечаемого тогда в СССР английского писателя Джеймса Олдриджа «Последний дюйм». Не уверен, что сейчас сумеют снять такое классное, пусть и идеологически заказное кино, с такими планами, пейзажами, музыкой, актерской игрой и без клюквы.

Что же, «оттепель» не прошла даром?

Но спустя еще три года классик советской литературы Константин Симонов пишет пьесу «Четвертый», которую ставят (недолго) лучшие театры, и в ней процент заказного антиамериканизма не такой, правда, как в его же «Русском вопросе», но, увы, все равно зашкаливает. 

 

Читаешь, читаешь советскую историю от Иосифа I и не перестаешь удивляться судьбам людским.