Новый Мир ( № 7 2013)

На ступеньках остановился. Поставил чемоданы возле себя. Воздух был по-вечернему свежим, деревья терялись во мраке. Хорошо, что решился, подумал я, надо было сделать это еще вчера. Деньги я им оставил, завтра его выпишут, и они вернутся домой. А я сделаю то, что и должен был сделать. Нельзя позволить, чтобы эти утопленники и меня потянули на дно. Завтра утром я буду на месте. Завтра утром все встанет на свои места. Главное — не останавливаться. Главное — не позволять никому себя останавливать. Я все сделал правильно, подумал я и взялся за чемоданы. o:p/

В этот момент надо мной взорвалось стекло, разорвав вечернюю тишину. Я пригнул голову, но успел заметить тень, что, проскользнув между деревьев, скрылась за углом. Я рванул назад, в комнату. На кровати сидела испуганная Алиса, робко поджав ноги. Посреди комнаты лежал тяжелый кирпич, пол усеян был острыми осколками. Я выглянул в окно. Тьма лежала ровно и нерушимо. o:p/

— Куда ты собрался? — перепугано спросила малая. o:p/

— Никуда, — ответил я, — все нормально, не бойся. o:p/

— Ты ж не уйдешь? — продолжала сомневаться Алиса. o:p/

— Не уйду, не уйду, — заверил я ее. — Все нормально. o:p/

Мы долго собирали стекло, она осторожно ступала по комнате, я требовал, чтобы она обулась и не ходила босиком. Она не слушалась, но внимательно смотрела перед тем, как ступить. Я все боялся, что она поранится, но она в этот вечер была внимательной и по-настоящему осторожной. o:p/

o:p   /o:p

27 o:p/

o:p   /o:p

Что-то с ними творилось, я это сразу заметил. Трудно было не обратить внимание на ее слезы и его нервное напряжение. Возможно, они слишком много времени проводили вдвоем, в какой-то момент это обязательно начинает мешать, ты смотришь в упор на близкого тебе человека и поневоле начинаешь считать морщинки под ее глазами, все ее родинки, все ее претензии. Совместная жизнь — изнурительная работа, за которую к тому же мало платят. Когда у них все началось, они просто исчезли на какое-то время, и никто не знал наверняка, что с ними происходит, как они управляются. Очевидно, все было хорошо, все было в порядке. Но потом, где-то под Новый год, мы сидели с Пашей у меня дома, он был совсем молчаливый, что-то себе думал, изредка отвечал на какие-то мои необязательные вопросы, замолкая, когда разговор касался их с Марией жизни. Неожиданно прибежала Мария, которая, оказывается, искала его с утра, обегала всех друзей и знакомых и выпытала наконец мой новый адрес. Заметно было, что она выскочила из дому на пять минут, под пуховиком у нее был домашний халат, и когда садилась, легко взблескивали ее голые, неимоверно длинные ноги. Она попросила Пашу выйти на лестницу, стояла с ним, куря и задорно ругаясь. Где-то посреди ссоры Паша сорвался и выбежал на улицу, в синие предновогодние снега, а она зашла на кухню, сидела и плакала. Я сделал ей чай и даже не знал, что еще сделать, чтобы она хоть как-то отогрелась. o:p/

o:p   /o:p

28 o:p/

o:p   /o:p

— Тяжело с ними, — говорила Алиса с утра, когда мы проснулись и валялись каждый в своей постели, не спеша вставать и одеваться. — У той плохое настроение, у того плохое здоровье — достали! o:p/

— Они твои родители, — пытался говорить дипломатично я. o:p/

— Знаешь что, — неожиданно сменила тему Алиса, — возьми меня с собой. От меня будет больше пользы, чем от него. Я не буду тебе мешать. o:p/

— А мама? — засомневался я. o:p/

— Она и не заметит, — заверила Алиса. o:p/

— Это не так просто, как кажется, — попробовал я ее отговорить. — Переезды, гостиницы, клиенты. o:p/

— Но с тобой спокойно, — объяснила она. o:p/

— Я подумаю, — заверил я и пошел чистить зубы. o:p/

Возвращаясь, приметил за окнами гостиничного коридора солнце. День обещал длиться долго и закончиться счастливо. А приблизившись, увидел, что дверь номера открыта, хотя я точно закрыл ее, уходя. Что-то случилось, прошептал кто-то мне на ухо, пока тебя не было, тут что-то случилось.  Я забежал внутрь. Алиса сидела на кровати и горько плакала. o:p/

— Что случилось? — спросил я ее. o:p/

Она долго отворачивала лицо, отрицательно мотая головой, мол, ничего такого, но расплакалась еще безутешней и стала говорить, глотая слезы. o:p/

— Анна, — наконец понял я ее, — приходила Анна. Кричала. Ругалась. Побежала кому-то звонить. o:p/

— Оставайся здесь, — сказал я ей. — Главное — оставайся здесь! o:p/

Я выскочил из комнаты, побежал по лестнице вниз. Анна стояла в своем кабинете, опершись о стол и держа по мобилке в каждой руке. Когда я вкатился в комнату, она отчаянно в эти мобилки вцепилась. Казалось, только и ждала, когда явлюсь, чтобы сделать, в конце концов, что-нибудь ужасное. o:p/

— В чем дело? — спросила пугливо, но холодно. o:p/

— Куда ты звонишь? — спросил в свою очередь я, отдыхиваясь. o:p/

— Куда надо! — с вызовом ответила она. o:p/

— Погоди, — двинулся я к ней, — не надо звонить. Я все объясню. o:p/

— Не подходите! — угрожающе крикнула она и принялась лихорадочно набирать какой-то номер. o:p/